– Поспорим? – вызывающе спросила Хоуп, горделиво вздернув подбородок. Она не проиграет эту битву.
Медленно инкуб приблизил свою голову к ее открытой шее и глубоко вздохнул. По его телу пробежала дрожь. Хоуп предпочитала не двигаться, ибо ее собеседник на тот момент несколько напоминал психопата, маньяка или фетишиста. Нужное подчеркнуть, как говорится.
Да это и не удивительно, потому что в тот вечер инкуб был очень голоден.
– Меня зовут Гидеон, – сказал он, отступая от Хоуп, и засунул руки в карманы брюк. Вся похоть из его глаз мгновенно улетучилась и он превратился в обычного мужчину, ничем не примечательного. Кроме красоты, конечно.
– Хоуп.
Глядя на то, что инкуб отступил, девушка позволила себе немного расслабиться. Теперь ее тело больше не дрожало от низменного желания, и она могла спокойно выдохнуть.
– Очень приятно, киска.
Отойдя от стены, к которой ее прижимал Гидеон, Хоуп быстро приблизилась к инкубу и взглянула в его голубые глаза.
– Назовешь меня так еще раз, и тебе не поздоровится, – прорычала Хоуп, ткнув указательным пальцем ему в грудь. Это было рискованно. Однако Хоуп всегда знала как необходимо зарабатывать авторитет.
– Окей, – просто ответил Гидеон.
Так они и познакомились. В том заведении, где состоялась их первая встреча, инкуб был лишь частым посетителем, как и в большинстве ночных клубов Сохо. Там он находил девушек, с которыми проводил ночь. К его счастью Лондон был полон различными представительницами «прекрасного пола», ибо с каждой из тех, кто оказывался в его постели, он мог провести лишь одну ночь. Таковы правила.
Хоуп совершенно не жалеет о том, что её мир изменился после знакомства с Гидеоном. Да, его нельзя назвать святошей или даже объектом для подражания. Однако он стал самым лучшим, что произошло с Хоуп за всю ее жизнь.
– Гидеон! – крикнула Хоуп, без остановки направляясь к одному из диванов.
Как только она удобно устроилась на одном из них, послышались мягкие, едва уловимые шаги по лестнице. И уже через несколько секунд на одном из пролетов предстал сам хозяин дома во всей своей незабываемой красе.
Он происходил из той группы людей, которых нельзя описать несколькими словами и Хоуп всегда нравилось слушать многочисленные прозвища, которые присваивали ему девушки.
Его глаза, цвета неба и невинности, несут в себе множество пороков, один из которых, похоть, мелькает чаще других. Прямой немного вздернутый нос никогда не оставался без внимания девушек и невозможно перечислить все те «ласковые прозвища», которыми он был назван. Губы… Ох, эти губы свели с ума не одну женщину. Красные, видимо после недавних поцелуев, и достаточно полные, чтобы даже Хоуп временами хотелось к ним прижаться. Его растрепанные волосы, цвета пшеницы, были в полном беспорядке, до сих пор сохранив на себе следы чьих-то страстных пальчиков. Лицо безгрешного бога с мыслями истинного беса.