Вот это еще большее изучение Евангелия меня действительно привело к тому, что все, уже не могу без этого. То есть, мне надо обязательно место уединенное, где я буду изучать это все: святых отцов читать, которые, оказывается, столько молитв они сочинили. То есть, я сам сочинял, как помолиться, да, а тут, оказывается, все есть на самом деле.
И все, решил: иду в монастырь. Именно в тот монастырь, где я побывал уже. То есть, я место уже знаю, куда пойти, где уединиться. Вот. Ну, здесь, конечно, конфликт с отцом немножко. Отец говорил: «куда ты пойдешь? Куда ты меня оставишь? Столько дел, столько земли. Если хочешь читать, то читай, веруй в Бога, но зачем, – говорит, – так углубляться?» (смеется).
То есть, куда-то идти в монастырь. «Нет-нет, – говорит, – не нужно». И несколько дней я все-таки думал, как же ему сказать, что все-таки я пойду. То есть, уже не могу, чувствую, что все мне мешает. И даже то, что родители мне все-таки до сих пор не объясняли о Боге, не рассказывали, даже обида какая-то на родителей. Почему мне до сих пор о Боге не рассказали на самом деле? Почему я сейчас сам все это узнаю? Почему я только сейчас все читаю? Почему мне не сказали, что вот есть Библия, Евангелие?
То есть, одним словом, ничего мне не рассказали. Даже такая вот обида: «нет-нет, все, отца не буду слушать, пойду в монастырь!» Потом я вот как раз поехал в монастырь, и вот поступил в духовное училище. И как раз я там жил, в монастыре, а в духовном училище учился. Потом университет сразу же, там же, все в одном здании.
Одним словом, пять лет, они пролетели. Первые года я еще как раз пока как-то мало значения придавал, что там, за стеной-то, происходит. На самом деле, там жизнь же идет в городе, там друзья мои. Кто-то пытался наладить связь со мной, увидеть, пообщаться. Потом постепенно начал уже общаться. И вот, как-то потом, после уже, вижу, что на самом деле эти несколько лет жизни в монастыре, они мне очень многое дали. Очень меня, действительно, вознесли как-то над этой мирской жизнью.
Я многие страхи свои поборол, с Божией помощью, конечно. Что-то еще где-то пыталось меня притянуть обратно, конечно, мир привлекал, но уже, конечно, сил, как таковой, не имел. И мне все, в принципе, нравилось. То есть, еда мне нравилась в монастыре, все мне нравилось, службы нравились. А службы у нас были каждый день.