Контрастный душ взбодрил и выкинул
лишние тревоги из головы, а следующие пять минут под умеренно
горячим достаточно расслабили, чтобы захотелось плюхнуться в койку
и залезть под одеяло. Засыпал с мыслями об Андрее, его состоянии и
о том, что его ждёт впереди. Понятно, что он сам виноват во всём,
чисто его заслуга или влияние плохой компании, но он виноват. Всё
равно его было жалко.
— Ты сегодня решил поехать на работу
пораньше? — спросила мама, когда вошла в столовую утром. К этому
моменту я уже заканчивал завтракать и вскоре собирался вставать
из-за стола.
— Не совсем, на работу даже немного
опоздаю.
— Тогда зачем вскочил в такую рань?
— удивилась она.
— Забыл вчера сказать, — я мысленно
стукнул себя по голове. — У меня назначена аудиенция, Обухов должен
принять без четверти восемь.
— Ого, а что-то случилось? И почему
ты раньше не сказал?
— Да ничего особенного не случилось,
— отмахнулся я, но потом всё-таки решил признаться. — Андрей Боткин
там лежит под охраной из четырёх полицейских. Его сильно ранили
молнией свои же при задержании. Память потерял, не узнаёт
никого.
— Ну попробуй, вдруг получится, —
пожала мама плечами, наливая себе чай. — Подожди, как под охраной?
За что его задержали? Кто ранил?
— Полиция задержала, он решил
сдаться и указал полиции, где можно задержать его вместе с
подельниками. Но с этим вопросом я разобрался уже, хотел сейчас с
Обуховым обсудить легализацию метода лечения тонким потоком. Если
получится, то можно будет начать обучать этому слабых лекарей и
знахарей.
— Мне кажется вряд ли он на это
пойдёт, — добавил входящий в столовую отец. — Такое важное решение
он не будет принимать самостоятельно, а снова соберёт коллегию.
Захарьин и Гааз точно не одобрят. Они просто физически не
воспринимают магов со слабым даром. Считают, что они не маги вовсе,
а сплошное недоразумение.
— Но всё-таки Обухов главный лекарь,
— упирался я, хотя и сам понимал, что отец прав. — Попробовать то
надо.
— Ну попробуй, почему бы и нет, —
пожал плечами отец и принялся за омлет.
— Доброе утро всем! — жизнерадостно
воскликнул входящий в столовую Виктор Сергеевич. — А у меня
радостная новость! Сегодня в моей квартире будут завершены
ремонтные работы, и я от вас съезжаю!
— Виктор Сергеевич, — мама на него
так посмотрела, словно он чем-то обидел её лично. — Вы это говорите
так, словно мы здесь держали вас в клетке на хлебе и воде, а теперь
вы наконец-то попадёте в пятизвёздочный отель. Неужели у нас вам
было так плохо?