− Не бережёшь ты себя, − устало покачала головой Варя, прожигая меня выразительным взглядом. – Прогоришь ведь на работе.
− Словно ты тоже только этим не занята? – вернула ей улыбку, будто она тоже не засиживалась в лаборантской бывало и до темна. – То-то я вижу, как ты после работы счастливым сайгаком домой скачешь, домой к мужу.
− И то верно. Борис тоже в последние дни сильно ворчать начал. Времени ему, оказывается, мало уделяю, ужин не всегда горячий, а вчерашний, а в постели, так вообще, холодна, − в её голосе проскользнули грусть и усталость. – Иногда смотрюсь в зеркало и не узнаю себя: вся серая, глаза потухшие, одежда висит, как на скелете. Благо хоть живая ещё, а не пылюсь в шкафу в кабинете биологии, как наш бедный Йорик.
Я хмыкнула, пряча свой смех при упоминании последнего. Бедный Йорик был школьным экспонатом в кабинете биологии для изучения строения скелета человека. Старшеклассники быстро подобрали ему имя, а временами в шутку «оживляли», напяливая на него одежду и выставляя в самых неожиданных местах. Бывало и веревками привязывали, как куклу, заставляя бедного Йорика неожиданно затанцевать, на страх преподавателей и других сотрудников школы, особенно уборщиц, и на потеху школьников. Как они умудрялись его вызволять из запертого шкафа и лаборантской, оставалось тайной за семью печатями. Но периодически Йорик гремел своими костями в коридорах школы на потеху многим, заставляя коридоры школы наполниться смехом и криками.
− В нашей профессии последнее, о чём мы беспокоимся, это о себе, − вздохнула я тоже. – Это роскошь, недоступная нам. Муж до сих пор не привык?
По сравнению со мной, что работала в школе только второй год, Варвара Игнатьевна имела немалый опыт и свой багаж по работе с подростками, как и их с родителями. И вроде бы её супруг уже должен был привыкнуть к нашей ненормированной работе, как и «внезапной душевной тяге» к школе на выходных. Моя сестра тоже периодами начинала ныть, что я больше времени уделяю своей работе, как и своим ученикам, а не ей. Но всё равно присутствие рядом мужа после работы ни с чем не сравниться, наверное: приходишь домой, а там тебя встречают, выслушают твоё «нытьё», выскажут слова поддержки. Пусть поворчат, но объятия по ночам всё сгладят. Бабушка всегда так говорила, что муж сладок по ночам в постели. И сейчас мне хотелось добавить Варваре Игнатьевне, цени хоть и ворчащего, у меня и такого вот нет, но не стала. Как говорится, замужняя не всегда поймет незамужнюю, и наоборот.