Глава вторая
Последнее «штатское» лето
Москва осталась позади. Машина мчалась по автостраде на Рязань. Отец Николая любил иномарки. Он говорил, что танки наши – лучшие в мире, а вот легковые автомобили, мягко говоря, не совсем.
Ну что ж, это было видно и невооружённым глазом. Но танки-то важнее. И ничего страшного, что в автомобилях отставали. Недаром анекдот тогда сложили.
«– На чём советские люди добираются до магазина?
– На своих двоих.
– А иностранцы на машине для хозяйственных нужд. А на чём до дачи?
– На электричке.
– А европейцы на внедорожнике… Ну а, скажем, на море?
– На поезде.
– А европейцы на минивэне, да ещё и с домиком на колёсах. Ну а, скажем, на чём советские люди поедут, если по Западной Европе путешествовать доведётся?
– По Европе-то? А-а-а, смешной вопрос. По Западной Европе, конечно, на танке».
Николаю Константинову нравился этот анекдот, хотя он, конечно, и не слишком противился поездкам на быстроходных автомобилях мягкого и лёгкого хода.
Собственно, в то время были, конечно, фанаты иномарок, но не так уж и много их насчитывалось.
Бьюик мчался по автостраде. Неспешно протекал разговор отца с сыном. Отец, по-прежнему удивлённый такой невероятной настойчивостью Николая, говорил о том, что теперь уж надо не ударить в грязь лицом на экзаменах.
– Самое главное сдать русский. Там изложение, – пояснял он.
– Изложение легче диктанта, – отвечал Николай. – Можно обойти слова, которые не знаешь, как написать. Можно обойти и сложные предложения со всякими запятыми и двоеточиями.
– И всё же надо готовиться, серьёзно готовиться.
После Рязани началась бетонка. Много было таких дорог не только вокруг Москвы. Разбегались ровными стрелами бетонки и на некоторых межобластных трассах, особенно необходимы были в некоторых местах, там, где почва зыбкая и асфальт быстро разрушается.
На одном из участков дороги отец обычно сбавлял скорость и говорил:
– Вот, смотри. Именно с этого места я выбрал, где строить дом. Видишь косогор, золотистый от песка. А справа и слева лес. Я сразу догадался, что это берег. Только думал, что берег Оки, а оказалось – это берег её притока, реки Прони.