– Это ты о чем?
– Ты уверена, что Бурк так же невинно относится к вашим отношениям, как ты утверждаешь? – спросил Сэмьюэл абсолютно серьезно.
Коринн передернула плечами.
– Ну, конечно. О, я могу флиртовать и шутить с Джаредом, но это лишь добавляет остроты нашим встречам. Жизнь была бы чудовищно скучной без легкого флирта. Он понимает, что для меня это ничего не значит.
– Он настолько хорошо тебя знает, да? А ты его? Ты узнала о нем что-нибудь во время всех этих невинных прогулок? Откуда он вообще взялся? Кто у него родственники? Тебе ведь неизвестно, хорошего ли он происхождения, не так ли?
– Я спрашивала его, но он всегда уходил от ответов, – ответила Коринн, потом усмехнулась. – Я уверена, ему нравится играть роль таинственного человека.
– А тебе самой не любопытно?
– Не особенно, но вот тебе, кажется, очень, – заметила она. – Почему бы тебе самому не спросить, откуда он приехал?
– Я спрашивал.
– И?
– Он ушел и от моих расспросов. Сказал, что это не важно и не имеет отношения к нашим делам. И он прав.
– Ну что ж, если Джаред вложится в дело, тогда ты узнаешь все, что тебя интересует, когда он уедет из Бостона. Ему придется оставить свой адрес, если он хочет получать свою прибыль.
– Но мне нужно это знать сейчас.
– Зачем?
– Затем, что он уже сделал инвестиции в нашу компанию на прошлой неделе. – Сэмьюэл удивился тому, как поразилась дочь. – Он не упоминал об этом?
– Совершенно. Не сказал ни слова. – Коринн вдруг разозлилась. – Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?
– Последнее время я почти не вижу тебя, моя дорогая. Либо у меня дела, либо тебя нигде не найти.
– Значит, теперь он – партнер, – сказала Коринн, больше для самой себя. Она не могла понять, почему Джаред словом не обмолвился об этом.
– Да, теперь партнер, – хмыкнул Сэмьюэл. – Он вложил даже больше, чем мы ожидали. Почти полмиллиона.
Коринн тихо присвистнула.
– Тебе ведь не требуется столько на расширение, разве не так?
– Конечно. Но мистер Бурк настаивал. Он согласился на инвестиции только на этом условии.
– И это дало Джареду больше долей, чем ты собирался ему дать, да?
– Да. Теперь у него столько же долей, сколько у меня и кузена Элиота. Если он захочет, то сможет возражать против нашего голосования. И тогда твой голос станет решающим.
– Но ты же контролируешь мой голос.