, змееподобные боги, живущие в ручьях и водоемах. Тибет в то время был страной земледелия. И не было ничего необычного в том, что люди постоянно вторгались на территории этих многочисленных существ, которые немедленно обижались, если на их земле строили дорогу или возводили здание без соответствующей компенсации. Важно было избегать столкновений. В плохом настроении любое местное божество было способно наслать на человека болезнь или смерть.
Последователи бон считали также, что некоторые горы священны, и что их населяют боги-герои, которые, если верить преданиям, были предками первых тибетских правителей.
Даже самое поверхностное изучение практик тибетского буддизма, в том виде, в котором они существовали в XX веке, позволяет увидеть, что в них в большом количестве присутствуют элементы старого пантеона бон, многие духи даже не изменили своего имени, и все их разнообразие имеет довольно отдаленное отношение к церебральным медитациям Гаутамы Будды. Таким образом, буддизм, который пришел на Тибет в VII веке н. э., подвергся глубинным изменениям и стал значительно отличаться от исходной доктрины.
Буддизм возник в Индии, неподалеку от непальской границы, в V веке до н. э. Молодой принц по имени Сиддхаттха[10] (которому тогда исполнилось 29 лет и который всю свою жизнь провел за стенами своего роскошного дворца) увидел старого человека в первый раз в своей жизни.
«Что с ним?» – спросил Сиддхаттха у своего возничего.
«Это старость, – ответил возничий, – когда-нибудь мы все станем такими».
Потом Сиддхаттха увидел очень больного человека и задал тот же вопрос. Возничий ответил, что болезнь тоже может случиться с каждым.
А после принц увидел тело умершего человека и узнал от своего возничего, что смерть – это единственный, несомненный факт в жизни.
Этот опыт убедил принца, что, несмотря на кратковременные светлые участки, жизнь есть постоянное страдание, и единственный разумный выход заключается в том, чтобы найти способ и вырваться из цикла перерождений, который заставляет человека возвращаться и снова страдать. Однажды он увидел святых людей, облаченных в оранжевые одежды, и ему показалось, что они находятся в полной гармонии с миром. Он оставил свой роскошный дворец, свою молодую жену и малолетнего сына и стал странствующим аскетом, ищущим путь в