Зарема жадно всматривалась вперед. Яркие белые, высокие шатры из тяжелых дорогих тканей выстроились ровными рядами. Сытые, холёные кони мирно стояли у каждого шатра. Девушка никогда не видела таких стоянок. Она смотрела во все глаза, всё хотела увидеть обитателей этого роскошного табора. Но он был тих и пуст, будто вымер. Только кони звенели дорогой упряжью, да перебрёхивались большие, поджарые собаки с длинными, узкими головами.
–А где же все люди? – недоуменно спросила Зарема у деда .
–Да, кто ж их знает, внучка. Может перебил кто.
–Какой ужас! – похолодела Зарема, – И здесь…Всех?!
–Не пугайся зря. Если бы перебили всех, то сразу бы пограбили. Чего столько добра пропадает. Нет, таких народов, чтобы не грабили, – успокоил её дед.
–Так где же они?
–Пьют! – уверенно заявил старик. – Набились в один шатер, как в муравейник, и пьют за здравие, а может за упокой.
Словно в подтверждение его слов из дальнего самого большого шатра неверной походкой вышел грузный мужчина, постоял в задумчивости, шагнул ещё и повалился как мешок. Следом появились ещё двое, широко жестикулируя, перешагнули первого, решительно направились прочь, обернулись, опять замахали руками и принялись поднимать упавшего. Он вставать не хотел, отмахивался, валил помощников на землю. Возня вышла уморительная, и Зарема звонко смеялась, позабыв свои страхи.
Кибитки нещадно скрипели, медленно тащились вперед. Зареме очень хотелось подгонять коней, но несчастные животные еле переставляли ноги.
–Миленькие, ну еще чуть-чуть! – умоляла девушка.
Она от нетерпения не могла усидеть на месте.
Зарема соскочила с повозки и зашагала рядом. Она готова была бежать впереди, но дед глядел строго. Из серого мартовского снега там и сям торчали ветки и камни. Как дед ни старался, кибитка не миновала их, страшно накренилась, заскрипела, и большое оббитое железом колесо покатилось само по себе, завалилось в сугроб.
Все выскочили из кибитки, загалдели, стали орать на деда, давать опоздавшие советы, бестолково махать руками, шлепать любопытных ребятишек. Зарема тихонько отошла в сторонку. Теперь застряли на долго. Она с грустью смотрела на шатры сквозь голые ветки каких-то кустов. Цыгане всё бранились, а из большого прямоугольного шатра выходили новые люди. Зарему удивляла, что все они были рослыми воинами в блестящих доспехах и одинаковых плащах с нашитыми крестами. Ни вездесущих детишек, ни шумных женщин, ни немощных стариков не было с ними. Все были широкоплечи, сильны, у каждого на боку висел огромный длинный совершенно прямой меч. Девушка никогда прежде не видела такого оружия. Каким надо быть силачом чтобы поднять его! Ещё её удивлял цвет волос этих богатырей, куда светлее чем у всех, кого она знала. У некоторых головы были совсем жёлтые как солома на полях, а кожа у незнакомцев была светлая почти как снег.