Так я встретил свою жену, – хорошо было бы закончить рассказ. Черта-с два! Она просто не дала телефон, просто исчезла, отвалила, слиняла, почему? Да кто ее знает… Сказала, может, встретимся… Прошел год, но мы не встретились. Красивее девушки я не встречал за всю свою жизнь. Катя из Химок, где ты?
Знаю, во Франции дают такие объявления в газетах (раньше давали, пока интернет не все заполонил, а, может, и сейчас дают?) типа: «девушка, что сидела в электричке во втором вагоне у окна в поезде Париж – Сен-Жермен в желтой куртке вчера утром около 8-ми, откликнитесь, напишите мне по адресу! и т.п», или, например, «девушка, что столкнулась со мной в дверях кофейни на Монмартре примерно в 19.10 вчера, я еще поднял упавшие из сумочки ключи – напишите мне, очень Вас прошу, ведь я не знаю Вашего имени!» Такими объявлениями пестрели французские последние полосы газет, что так характерно для темперамента французов – постесняться спросить телефон (культура), но потом все время об этом думать (страсть). У нас таких газет нет, и объявлений таких никто не дает, как-то глупо это выглядит – хотел бы познакомиться, так познакомился бы, а не смог, так кури бамбук! До следующего раза! Да и случай у меня был совсем другой. Воспитание и рамки приличий совсем не помешали мне спросить ее телефон, но она просто не захотела его дать, так чего ж еще?
Часто еще я бывал в этом монастыре, но ее так и не увидел. Но монах молодец – он все, конечно понял. Сделал вид, что ему надо отойти куда-то позвонить. Такие глаза я видел только у своей первой жены, когда она уже была «на колесах», и начались серьезные процессы торможения коры головного мозга. Эти бездонные глаза идиота и наркомана, они, как у святых, чем-то похожи. В них – вечность и покой, как незамутненная гладь озера. К чему это я? Да Бог его знает. Катя из Химок! Монах тебе дороже живого человека. Сцуко ты…
У меня какие-то странные ассоциации с писателями. Вообще, я их не читаю, современных. Лень. Лень тратить время на чью-то фантазию. Последнее, что меня поразило из отечественной писанины художественной – повесть «Белка» Анатолия Кима, которую я прочитал еще в 80-е годы. Это, конечно, после «Мастера и Маргариты», которую я прочитал еще в школе. Тут начал читать Улицкую – тоска смертная. Это, говорят, лучшее что у нас есть. Нет, познавательно… но скучно, черт его знает. Вот с Солженицыным у меня такая ассоциация – сам страшный, а жена красивая, и все время об этом думаю. К чему это? Другого важного что ль нет ничего?