Двери лифта сразу открылись, и девушка зашла внутрь.
– Пока, – нажав на кнопку сказала Милана и через мгновение её скрыли закрывающиеся двери.
София опять осталась одна.
– Как здорово! – улыбаясь сказала она вслух и достала из сумки ключи от своей квартиры.
«Я так за тебя рада, сестричка!» – думала девушка, вставляя ключ в замочную скважину и открывая дверь. «Я так за тебя рада!».
София улыбаясь зашла внутрь тёмного коридора. Но включив свет улыбка вдруг исчезла с её лица. Она поняла, что Джейка ещё не было дома. Не было ни его куртки, ни ботинок, ни ключей на привычном ей месте.
– И где же ты? – произнесла она, закрывая за собой дверь. – Неужели у тебя и правда кто-то есть? – София глубоко вздохнула.
Она прислонилась спиной к двери и медленно сползла на пол.
– Нет… Этого не может быть… Ты не можешь так со мной поступить… Не можешь меня предать… – закрыв лицо руками, тихо шептала она.
«А может… Может он пришёл и увидев, что меня нет и тоже решил уйти? Отомстить мне? Да, наверно! Наверно так и есть!» – вдруг подумала София и как-то с облегчением выдохнула. «Может не всё потеряно?! Да! И откуда они могут знать есть у него кто-нибудь кроме меня или нет?! Это ведь всего лишь их глупые предположения! И ничего более!» – снова успокаивала себя девушка.
Но как бы она себя ни успокаивала, всё было очевидно. И она это понимала. Наверно, самое страшное было то, что пытаясь успокоить саму себя, она лгала самой же себе.
«А может что-то случилось?» – пронеслось у нее в голове. «Нет… Нет! С ним не могло ничего плохого случиться! Ведь так? Нет… Это не с ним случилось что-то плохое… А со мной… Со мной происходит… Сейчас… Прямо сейчас… Он… Всё таки он…» – София уже не находила слов для самой себя.
Она поднялась с пола и, подойдя к большому зеркалу, посмотрела на свое отражение. Невысокая, стройная, двадцатисемилетняя девушка с длинными, каштановыми, вьющимися волосами, бледная, как смерть, с большими, карими, почти чёрными, грустными глазами казалась ей очень печальной и одинокой. А тёмно-синее платье, как ей сейчас показалось, придавало её виду какую-то траурность даже больше, чем то, чёрное, которая сестра заставила её снять. Девушка в зеркале показалась Софии мрачной и какой-то безжизненной. Уже не имея никаких сил жалеть себя и жалеть о прошлом, думать о том, что она предана своим самым близким человеком, она попыталась улыбнуться. Но улыбка на лице отражающейся в зеркале девушки вышла какой-то натянутой, грустной и очень глупой.