– Понял, ну, держи! – он подал руку Ивану, они пожали друг другу руки, и Леша ушел.
Татьяна с Иваном остались вдвоем, он подсел к ней на кровать. – Ну, что пойдем домой? – неуверенно спросил он.
– Я дома, – грубо ответила она.
– Нет, Таня, договор дороже денег! Ты просила принести спирт, я принес, слово сдержал!
– Ты, обманщик, обманул меня! Я не знала, что ты у себя держишь весь спирт экспедиции! – выкрикнула она.
– Танечка, дело не в спирте, люблю я тебя!
– А я нет, и никогда не полюблю! – со злостью сказала она.
– Привыкнешь, тебе еще завидовать все будут! Пойдем, – спокойно уговаривал он.
Она не знала, что сказать ему такое, чтобы он поднялся и не унижаясь ушел.
– Понимаешь, я ненавижу тебя, и видеть не хочу! Мне собака милее, чем ты!
У Ивана заходили желваки, лицо побледнело, на лбу появилась испарина, он держался изо всех сил. Другой бы на его месте не выдержал, а он, выслушав все ее мерзкие слова, сказал: – лишь бы я любил тебя!
– Нет, Иван, не старайся уговорить меня, уходи! У тебя, что нет самолюбия? Я не хочу видеть тебя, понимаешь?
Он несколько минут сидел молча, смотрел в пол. Затем умоляющим взглядом посмотрел на нее, тихо приказным тоном сказал:
– Одевайся, Татьяна, и пойдем домой!
– Я же тебе сказала, никуда с тобой не пойду! – выкрикнула она.
Иван спокойно встал, снял с вешалки ее пальто и накинул ей на плечи.
Она отбросила пальто на кровать.
Он, не раздумывая, молча надел свой полушубок, притиснул Татьяну к себе и запахнул полы. Сильные его руки крепко держали её, и стало понятно, что сидеть ей в его полушубке до конца дороги. Он вышел на улицу и повернул к своему дому.
Таня была высокой девушкой, а против Ивана оказалась коротышкой, ее ноги болтались у его коленей.
– Отпусти меня не. медленно! – выкрикнула она и пыталась высвободить свои руки, но Иван держал её так будто связал жгутом. – Зря утруждаешься, Иван, я никогда не стану твоей. Отпусти лучше.
– На этот счет, я думаю по-другому. Я подожду, когда ты согласишься со мной, – прерывисто проговорил Иван.
– Мне тяжело дышать, отпусти меня, – попросила Татьяна.
– Если не будешь убегать, отпущу, – с усиленным дыханием сказал он.
– Ну, не умирать же мне в твоем полушубке! – воскликнула Татьяна.
Иван расслабил руки, она сползла с его живота в глубокий пушистый снег и провалилась выше некуда. Убегать было бессмысленно. Она взглядом обвела местность, ни одной души не было видно, будто вымерли все и некому заступиться. Иван крепко держал её за руку. Она пыталась отдернуть, но его рука так сжала её руку, что она ощутила боль.