– «А давайте сменим тему», – голосом Донны Розы Дальвадорес ответила Яна и захихикала, – Ну как так у тебя в одном предложении и моя мама, и скандинавская богиня?
– Может, вы с ней похожи. Она такая же высокая? Блондинка? С такими же длиннючими ногами? Голубыми глазами? Колись! – он легонько ущипнул ее за бочок.
– Вообще все мимо, – Яна увернулась и ущипнула его в ответ, – На самом деле рост у нее метр шестьдесят пять, волосы темные были, сейчас, понятно, красит, глаза серые, характер скверный. Даже нет, не характер… Она всегда искренне всем недовольна. Кроме себя, разумеется. И знаешь, – Яна теснее прижалась к нему, – я побаиваюсь тебе все это рассказывать, ты же не подумаешь, что если я так критично отношусь к собственно матери, то со мной что-то не так? – она отловила его руку и обняла ее.
– Ясенька, бог с тобой. Ничто на свете не помешает мне любить тебя. Я всегда буду на твоей стороне, – он подгреб ее к себе поплотнее, – Давай, рассказывай.
– Только в двух словах, чисто для общего развития.
– Сокращение объема данных иной раз достигается за счет энтропийного кодирования, – скрипучим голосом профессора Иванова, – поучительно заметил Тося.
– Угу, – Яна примостилась поудобней, – тогда слушай. Мои родители встретились совершенно случайно, отец учился в МГУ на Физмате, а мама, ты не поверишь, в Пищевом. Вообще-то она говорит, что поступать туда не хотела, но дед настоял. Сейчас-то я понимаю, где ей надо было учиться. В театральном. Ну вот. Встретились они где-то в походе, тогда было еще модно. КСП всякие, костры, «Ты у меня одна»…
– А мне нравится, – перебил Антон, – вот это все: леса, костры, гитара, ты у меня одна. Кстати, так и есть.
– Словно в степи сосна? – Обернулась через плечо Яна.
– Словно в году весна. Ну давай дальше. Так-то они встретились и…
– И понеслось. Отец шел на Красный диплом, и роман его не испортил, мама кое-как защитилась. Отец стазу пошел в аспирантуру и через год досрочно защитил диссер. Они долго мыкались по общагам, потом снимали комнатушки в коммуналках. Мама все время прессинговала отца, что он не решает их бытовых проблем. Она, кстати, была красоткой. Компактная такая, с тонкой талией, хохотала так заразительно, кокетничала напропалую, в общем – звезда. Она себя всю жизнь так ощущала – звездой. Я ж говорю, надо было в Щепку поступать.