Через год и 3 месяца «демократия» была побеждена и мы сняли квартиру на улице под громким названием Армандо Диац. Он оказался испанским Генералом и известным полководцем. На этой улице мы прожили 2 года и были счастливы, потому что у нас появилось много друзей, которые помогли нам в трудные моменты. В 100 метрах от улицы Генерала Армандо Диаца в течение 13 лет мы с мужем и сыном проживали на 50 м>2 в маленькой старой квартирке по улице Джованни Баттиста Грасси. Их было двое: один художник, другой Грасси был медиком, зоологом, ботаником и энтомологом. На этой улице я начала писать на экологические темы.
Я успела к концерту. Он был великолепен. Церковный зал был полон. В этот раз я смотрела на орган с противоположной стороны, сидя, упираясь в мраморную балюстраду алтаря. Слева от меня пристроились компаньонки по хору, справа профессионалы музыканты, судя по тому как живо они реагировали на музыкальные произведения. В конце зала за балконом возвышался отреставрированный орган – 1 036 труб различной длины и ширины формировали органную волну из серого металла.
Уже сам по себе этот инструмент был величественен. Я любила его с юности, когда начала посещать вечера органной музыки в Минской Филармонии. Гидон Кремер, Ирина Архипова… Мы с нетерпением ждали приезда очередной знаменитости. Реквием Ave Maria в исполнении Архиповой был удивительным симбиозом чистоты, силы, нежности голоса и мощности органного сопровождения.
Первые аккорды пронзают все существо и ты растворяешься в органной музыке, как будто этот строгий и недоступный, но вовсе не высокомерный, инструмент, поднимает тебя на свои высокие волны, несет на гребне волны, ласково и бережно обнимая своими пенными барашками. Затем вдруг бросает тебя в неизвестность, опуская на темное дно океана. Затем вновь поднимает на гребне волны, переносит в другое измерение, где твое сердце бьется в унисон с энергией Вселенной, энергией Радости, Любви и Добра.
Звуки вновь становятся ласковыми и нежными, и ты уже без сил лежишь на поверхности океана, пытаясь вновь не уйти на дно, барахтаешься из последних сил, плывешь к берегу… И вот последние звуки органа, мощное крещендо, церковный зал, кажется, переполняется органной силой, звуки выходят наружу, аккорды кричат, сопротивляются, уносятся к небу, наконец, орган обрушивает свои последние громовые аккорды и стихает, становясь ручейком, мирно и дружелюбно текущим среди полей и дубрав… Открываю глаза: я на песчаном берегу, ласковые волны лижут ноги, шторм окончен, я спасена.