Я взяла деньги. Я хорошо знала, что у отца на счету была гораздо большая сумма. Значит, сестра уже прошлась и здесь. Мы допили чай и пошли собираться. Мы спустились во двор, почти сразу поймали такси и минут через 10 подъехали к адвокатской конторе по улице Якуба Коласа, напротив магазина «Подарки». Было часов 5 вечера, вторник, народу достаточно много, мы заняли очередь и стали ждать.
Мать была неразговорчива. Не хотела применять слово «враждебной». Она молчала и держалась отчужденно. Было странно видеть ее холодное поведение, только что встретив старшую дочь, которую она не видела несколько лет. Она сильно изменилась после смерти отца. Раньше могла наговорить много всего, как ей тяжело за ним ухаживать, как он ее достает, но она была ему нужна, и она обычно с живостью рассказывала мне, как она несчастна. Сейчас она молчала и было такое впечатление, что я не ее дочь. Так, какая-то знакомая приехала.
Минут через 10 мать набрала номер телефона и начала с кем-то говорить. Я спросила, кому она звонит. «Оксане», – сказала в ответ. – «Она сейчас приедет».
«Зачем?» – спросила я.
Мать ничего не ответила.
Мне не хотелось встречаться с сестрой.
Последний раз мы с ней разговаривали приблизительно за полгода до моего приезда, весной. Она позвонила на фирму и начала орать на меня. У нас серьезная фирма и мне было очень неловко перед коллегами за такое злобное поведение сестры. Я попросила их выйти и спокойным голосом пыталась ей объяснить, что не я являюсь виной ее жизненных проблем. Она орала, что я бросила родителей на произвол судьбы, что не помогаю им, а она их спасительница. Вероятно, она забыла, что я растила ее до 18 лет, пойдя работать и учиться, что я прожила с родителями 25 лучших лет моей жизни, до 40, и всегда помогала им не только, когда жила с ними, но и когда уехала. Мы с мужем первые 5 лет каждое лето приезжали на машине, принимали несколько раз мать у нас и сестру с мужем, посылали им деньги и посылки, пока после “перестройки” экономика республики немного не пришла в себя… Но, вероятно, им этого было мало. Наша благотворительность обернулась жестокой неблагодарностью.
Сестра приехала очень быстро, вошла в контору и не поздоровалась со мной. Мы стали молча ждать нашей очереди.
На сердце у меня было одно чувство: я всем им только мешаю. Наконец мы вошли в кабинет, я села слева от нотариуса, мать справа, сестра заняла стратегическое положение напротив.