Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения - страница 25

Подытоживая, можно сказать, что для того, чтобы публичное оскорбление стало по-настоящему эффективным, вы должны хорошо знать привычки и местную репутацию своей жертвы (и конечно же ее пол). Самое сильное оскорбление – такое, которое выглядит достаточно правдоподобным, чтобы к нему отнеслись серьезно и чтобы от него было достаточно больно. Лучшей стратегией будет нанести два-три максимально болезненных словесных укола – иначе вполне можно получить ответное обвинение в «брюзжании». Лучше всего браниться на самых бедных, которые уж точно не потащат вас в суд из-за отсутствия средств. В этом случае не нужно тратить часы, придумывая что-нибудь многоэтажное, цветастое и остроумное. Достаточно простой формулы: одно главное слово, например «jade» или «wastrel», дополненное несколькими прилагательными. Одна длинная ругательная фраза работала лучше всего: ее не только легко запомнить и приятно выкрикивать вслух – она еще и предельно понятна для окружающих слушателей.

Вам, наверное, будет приятно узнать, что в популярной культуре (если удалиться от формальных изречений проповедников и философов) иногда проскальзывает уважение к любителям красиво выругаться – даже к женщинам. В 1630 году издали «Приятную новую балладу о том, как дьявола, несмотря на всю хитрость, обманула брюзга»; в ней рассказывается о муже, который решил отдать свою острую на язык женушку дьяволу, но та оказалась крепким орешком:

И жена вернулась из ада, торжествующая и неудержимая, чтобы и дальше досаждать мужу.

Региональные акценты неизменно вызывали у лондонцев здоровый смех – и драматург Ричард Бром активно использовал это в своих пьесах, записывая диалоги фонетически: благодаря этому шутки оставались смешными и в печатной версии, а не только на сцене. «All that e’er he had o’me, was but a kiss. But I mun tell yee; I wished it a thoosande, thoosande till him» («Все, шо он с миня получил – пацылуй. Но вот шо я те скажу: я-то хотела с ниво их цельную тыщу»), – говорит главная героиня пьесы «Девушка с Севера», а потом добавляет: «And what did he then do, trow you, but tuke ne thus by th’haund, and thus he kust me» («И шо ж он тады сделал? Не павериш, взял миня за руку и пацылавал»). О, как смешно! Для комического эффекта подходил любой региональный акцент – главное, чтобы он звучал странно для жителей города. Даже речь Финсберийской сотни в Миддлсексе, которая граничила с лондонским Сити на севере и востоке и включала в себя такие районы, как Айлингтон и Клеркенвелл, пародировалась Беном Джонсоном в «Сказке о бочке».