Толпа взревела. Судья застучал молотком.
– Ваша честь, мы просим вас освободить мистера Каттера под подписку о невыезде на тот срок, пока мы будем готовить новые обвинения против него, – взмолился Ли. Он хватался за юридическую соломинку.
– Отказано. Если вы сможете собрать улики для нового уголовного дела, я изучу вопрос о залоге.
– В таком случае, ваша честь, я хотел бы поднять вопрос об электронном контроле.
Судья Элджин наклонился вперед.
– Также отказано. Мистер Ли, вы, кажется, остаетесь при мысли, что у вас все еще есть какое-то уголовное дело против мистера Каттера. Так позвольте кое-что прояснить. Нет у вас такого дела. Перед вами не стоит задача собрать воедино старые улики, но без часов, подброшенных в дом мистера Каттера. Все это можно вышвырнуть в мусор. Если вы выдвинете обвинения на основании улик, собранных самой лейтенантом Салседой или под ее руководством, я буду вынужден отказать в иске, причем сделаю это так, что у вас не будет возможности дальше вести расследование. Действия лейтенанта отравило все расследование.
– Ваша честь! – запротестовал прокурор.
– Хватит. Мы закончили. Всем, кто касался этого дела, должно быть стыдно. Если вы считаете мистера Каттера виновным и хотите упрятать его обратно в Сан-Квентин, тогда вместе с полицией беритесь за дело. Начинайте сначала.
Вот и все.
Убийца Кейти оказался на свободе.
Фрост обнаружил, что не может шевельнуться. Ему хотелось встать и немедленно выйти из зала, но тяжесть содеянного им пригвоздила его к месту. Он сидел в последнем ряду, возле прохода, и мимо него тек людской поток, устремляясь к двери из орехового дерева. Журналисты выкрикивали ему вопросы, и он их игнорировал. Родственники жертв проклинали его. Один мужчина, отец, плюнул ему на голову. Приставы попытались отгородить его, но ему было безразлично.
Он, как и все эти люди, осуждал себя.
Вскоре зал опустел. Руди, окруженный полицейским кордоном, уходил последним. Фрост допускал, что кто-то из родственников ждет Каттера за дверью с оружием в руке. Или с ножом. Внутренний голос подсказывал инспектору, что ничего плохого в самосуде не будет.
Неважно, что сказал судья или что сделала Джесс. Каттер виновен. И ничто это не изменит.
Фрост увидел, что Каттер остановился рядом с ним. Он посмотрел на него, и они замерли на мгновение, сцепившись взглядами, полицейский и убийца. Каттер к суду навел марафет: он тщательно побрился, расчесал светлые волосы. Костюм и галстук были отглажены. Прямо-таки Дэниел Крэйг