Чужой страх словно отягощал сам воздух. Тревога застыла в каждом лике.
Но тревожные чувства ненадолго развеялись из-за крика паренька, который бежал вниз по улице. Его тонкий голос, еще не успевший сломаться, словно отскакивал от стен окружающих домов, усиливаясь и разлетаясь по ночному городу. Засмотревшись на один из домов в окнах которого появился свет, он неожиданно поскользнулся на еще не до конца высохшей луже, оставшейся после дождя. В попытках устоять, врезался в Люция, вцепившись в его плащ и потянув ткань вниз. Она натянулась, оголяя шею даэва. Змея из сока морозии сверкнула в отблеске пламени ближайшего костра.
Мальчик, быстро опомнившись, восстановил равновесие и поднял голову. После вздрогнул и, стремительно попятившись, боязливо поклонился.
— Извините, господин, — пролепетал он, то ли просто осознав, что перед ним даэв, то ли заметив змею на шее и поняв истинную личность дива.
Внимательно наблюдая за лицом паренька, я подумала, что скорее первое. Страх перед Проклятым казался слишком велик на светлых землях. Ребенок не был бы столь спокоен, если бы догадался.
Думаю, и Люций считал так же. Будто ни в чем не бывало, див обыденным движением поправил плащ и мягко спросил:
— Ваш старейшина еще в городе? — Моран изящно поднял пустую ладонь. Через мгновение между пальцев оказалась зажата золотая монета с ликом солнца.
«Она у него из кармана вывалилась?» — огорошенно подумала я, моргнув.
А у ребенка дыхание перехватило от вида золота. Его глаза лихорадочно заблестели.
— Старейшина… — пробормотал он, а после закивал и махнул куда-то себе за спину: — Да-да. Он там, на главной площади перед храмом.
— А лошади из его конюшни… — благожелательным тоном начал Люций.
— Лошади? — озадачился ребенок. Сощурился, заподозрив неладное, но после тряхнул головой, будто убеждая себя, что его это не касается. — Они на месте. Только я слышал… — заговорщически прошептал он. — Их собираются того. Увести ближе к столице. Там у нашего главного зять живет. Так, говорят, он в своем табуне души не чает. Они для него дороже нас, людей, — выпалил он, а после осекся, пугливо заозиравшись.
Люций потрепал паренька по макушке. Светлые пальцы особенно выделялись на темных волосах. А ребенок вздрогнул, нахохлился, как испуганный птенец.
— Держи. — Вместо золотой монеты Моран протянул ему один серебряный, что было гораздо меньше первоначально обещанной награды. Но вместе с монетой в руке мальчика оказалась печать — сложная, дарующая защиту и укрывающая от тварей лучше любой веточки лаванды. Она сияла, наполненная силой. Такая продержится неделю, не меньше, и стоила она гораздо больше золотой монеты. Особенно в нынешнее темное время. Ведь подобные печати отнимали у даэвов много сил. — Спрячь, носи при себе и никому не показывай, — покровительственно произнес теневой.