Странник с доброй улыбкой проводил взглядом влюбленного юношу, пылающего чистым светом. Жаль только, мальчик не знает, что его девочка изменяет ему с офицерами гвардии и рассказывает о нем подружкам всякие гадости. Когда узнает, ему станет больно. И душевная чистота уйдет. А вот обратный случай. Искренне любящая откровенного подонка женщина. Он, напившись, пинает ее сапогами и оскорбляет, а она продолжает любить. Странно. Сколько же вам дано, люди? Много, ох как много. И куда вы все это тратите? На что? На достижение «благополучия»? Глупо. Жаль вас, но помочь невозможно. Каждый должен понять все сам, должен пройти свою дорогу самостоятельно, подняться выше или упасть на самое дно. Только вот почему-то подавляющее большинство выбирает второе. Что ж, это их выбор, и отвечать за него тоже им самим. Даен больше не собирался помогать никому, не хотел взваливать на себя ответственность за чужие жизни и чужие судьбы. Создатель за это спрашивает жестоко.
Однако пора было позаботиться о себе. Странник сунул руку в карман плаща и ничуть не удивился, обнаружив там кошелек с золотыми и серебряными монетами незнакомой чеканки. Так случалось всегда – где бы, в каком бы мире он ни оказался, нечто неведомое исправно снабжало его местной валютой. В небольшом количестве, как раз, чтобы хватило на отдых. Да и знание местного языка приходило само собой. Даен давно оставил попытки разобраться в этом феномене, хотя в молодости, две тысячи лет назад, едва с ума не сошел, пытаясь понять, как такое возможно. Теперь странника это не занимало. Есть, и хорошо. Он на мгновение погрузился в ментальное пространство и удивленно вскинул брови, уловив что-то смутно знакомое. Кажется, бывал здесь когда-то давно. Или недавно? Бог его знает. Попытался все же припомнить, но вскоре махнул на бесполезное дело рукой. Сколько этих миров встречалось по дороге… Сколько их еще встретится…
Решительно выйдя из подворотни, Даен двинулся куда глаза глядят. Горожане с удивлением косились на высокого, бледного человека в потертом дорожном плаще. Его длинные черные волосы были стянуты на затылке в хвост при помощи затейливой заколки, имеющей вид свернувшего кольцом дракона. Не похож на местных уроженцев, совсем даже не похож. Бледен, как сама смерть. Однако никто не решился заговорить с незнакомцем, достаточно было заглянуть в его страшные, мертвые, пустые глаза, чтобы поспешить по своим делам, осеняя себя священным знаком Тарла, волнистой линией. Нежить какая-то! Этот легко убьет, переступит через мертвое тело и пойдет себе дальше с такими же пустыми глазами. Лучше не связываться. Даже стражники, не слишком любящие бродяг, не осмелились подойти к этому, веяло от него чем-то потусторонним, жутким до онемения. Да и огромный меч бродяги не добавлял стражам закона служебного рвения. Пусть себе идет – пока беспорядка не устраивает, можно не обращать внимания. В город ведь пропустили как-то, значит, проверили.