– Ты главное эту историю завтра на концерте не рассказывай, –
засмеялся я.
– Ой, да! – Наташа всплеснула руками. – Хотела с тобой как раз
об этом поговорить. Можно я завтра не буду концерт вести? А то мне…
Не по себе.
– Корова с клыками… – задумчиво повторил я. – Ну, это аргумент,
конечно.
– Я серьезно, – сказала Наташа и уперлась в меня немигающим
взглядом. – Мне прямо страшно здесь. Будто я вообще сплю все еще. В
том самом сне.
– Да как скажешь, моя королева, – кивнул я.
– Ой, спасибо тебе! – она порывисто кинулась меня обнимать. – Ты
даже не представляешь…
– Все нормально, Наташ, – сказал я. – Тараканы бывают всяких
мастей. Хочешь, можешь вообще в автобусе спрятаться и не
выходить.
Наташа замерла, как будто присулшиваясь к своим чувствам. Потом
покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Если я пропущу ночевку на сеновале, я
себе никгогда не прощу!
******
Деревенская свадьба – это, конечно, мероприятие не для
слабонервных. Степан как-то на старте меня заболтал, и я даже не
успел подумать, под что это такое он нас подписал. Как-то мимоходом
подумал, что, поужинаем по-быстрому где-нибудь с краешку и
разбежимся по местам ночевок. В конце концов, это же не наш
праздник. Мы к нему никакого отношения не имеем. Но хрен там
угадал, разумеется.
Банкетный стол был далек от изысканности. Горы салатов стояли
прямо в эмалированных тазиках. Сало, с искрящимися кристалликами
соли по поверхности, было порезано крупными шматами. Вареная
картоха громоздилась прямо-таки гималайскими пиками. И мясо, блин.
Вот уж не думал никогда, что мяса может быть чересчур много.
Жареное с луком. Котлеты размером с лапти. Их тоже принесли в
эмалированном тазу. Соленые помидоры и огурцы даже не стали
доставать из банок, поставили прямо так. И пирамиды из вареных яиц.
И корзинки с хлебом еще. И плошки со сметаной. Такой густой, что
ложка там не просто стояла, нужно было еще постараться ее туда
воткнуть.
Мне даже в какой-то момент захотелось сбегать за камерой и снять
медленно вот этот самый стол. И отправить кассету в будущее. Мол,
смотрите, привет вам, друзья мои, из голодных девяностых.
А потом я подумал, что не вижу тут практически ничего покупного.
Все это кулинарное роскошество недавно или росло на грядке, или
мычало, или хрюкало. Из покупного было только несколько бутылок
водки. Их гордо поставили в центр стола. И не трогали по началу,
видимо, оставив “на сладкое”. Пили самогон и какие-то сладенькие
наливочки.