Была в Рожкове какая-то кошачья настороженность: даже сидя в
кресле, он словно готов был в любой момент вскочить и действовать.
Пальцы, теребящие пуговицу на жилете, выдавали скрытое напряжение.
А глаза... глаза постоянно двигались, фиксируя, запоминая,
анализируя.
Даже документы он доставал как-то по-особенному — сначала
прощупывал папку пальцами, потом открывал на определенной странице,
предварительно расправив уголки. В каждом движении чувствовалась
привычка к работе с уликами, где любая мелочь могла оказаться
решающей.
Время от времени он прерывал свой рассказ характерным жестом —
потирал переносицу указательным и большим пальцами, словно снимая
несуществующее пенсне. В такие моменты его голос становился еще
тише, будто он делился государственной тайной:
— Вы понимаете, Леонид Иванович, это все неофициально... не для
протокола... но там такие связи вырисовываются — мама не горюй.
— Доказательства есть? — спросил я.
— Пока косвенные. Но если копнуть глубже... — Рожков
многозначительно замолчал.
Я откинулся в кресле, прикрыв глаза. Картина складывалась
интересная. Крестовский явно решил сыграть ва-банк — сначала
устранить конкурента, потом прибрать к рукам его активы. Но не учел
одного — что я не тот безобидный нэпман, которого он знал
раньше.
— Значит так, товарищ Рожков. Первое — мне нужно все на
Крестовского. Все: связи, контакты, финансы. Особенно интересуют
его неофициальные схемы. Второе — присмотритесь к его партнерам.
Наверняка там есть недовольные его методами. Третье...
Я замолчал, заметив, как Рожков машинально поглядывает на свои
потускневшие «Мозер». Вспомнился его досье: предпочитает
натуральный обмен услугами, денег не берет принципиально. Умно — и
безопаснее, и полезнее.
— Знаете, — я достал из секретера небольшую коробку красного
сафьяна. — Тут на днях из Швейцарии привезли. «Лонжин» в платиновом
корпусе, хронограф. Хорошая вещь, точная. Жаль только, к моему
стилю не подходит...
Рожков быстро глянул на коробку особым, цепким взглядом. В
светло-серых глазах мелькнул интерес:
— Да, приличные часы. Надежный механизм, — произнес он будто
между прочим, поправляя свой потертый «Мозер». — А что касается
Крестовского... Результаты будут через неделю. Очень уж интересный
материал накапливается.
Коробка как бы случайно осталась на столе, когда Рожков уходил.
А его старые «Мозер» перекочевали в ящик моего стола — возможно,
пригодятся для какого-нибудь другого обмена. Такие вещи в наше
время часто оказываются полезнее денег.