– Это мелочи, лежащие на поверхности. А что на дне? Кто? – прохрипел Салливан, пряча руки за спину. Словно сам себе запрещал прикасаться. – И что он еще способен натворить?
– Блэр говорил, что ему все труднее заставлять вас переступать через принципы и врожденную нравственность!
– Правда? А мне кажется, что я лично с вами, княжна, переступил все, что можно и нельзя, – магистр навис надо мной серой тучей, от заиндевелых глаз веяло холодком. – И не один раз.
– Вы не могли ничего поделать. С собой и… со мной.
– С вами я очень многое смог поделать. Ублиум Мортиса я пока не ел. А хотелось бы, – выдохнул тяжело.
– Вас толкали капли! – призналась пылко. Пусть уж лучше винит магические инстинкты, чем считает себя злом во плоти.
– М-да… Капли, – раздраженно повторил Салливан. – Я слышал тот разговор. Как в тумане, но слышал. «Магическая физиология»! Превосходно. Спятившие капли, голос, нашептывающий злодейские идеи, Судьба-богиня, та еще затейница… Такое чувство, что я сам в этом мире уже ничего не решаю!
Я отвернулась, обхватила себя за подмерзшие плечи и прошлась до окна. Белые шапки теплиц, ажурные ворота Заповедника вдали, темно-зеленая стена, сотканная из елового воинства… Привычный вид успокаивал и притуплял желание кого-нибудь придушить.
Не так чтобы сильно притуплял. Но пока хватало.
– Вы так говорите, словно в притяжении капель-половинок есть что-то дурное, – пробормотала в недоумении. – Мои родители ни разу не жаловались на магию, искрящую между ними. Да и госпожа Пламберри не считает это смертельным диагнозом. А вы так морщитесь, словно хворь какую неприличную подцепили.
– Ваши родители тоже с шестнадцати лет слышали голос, подстрекающий к омерзительным делам? Их дух тоже пытались подавить, усыпить, выгнать из плоти? – Салливан распалялся все сильнее. Сопел загнанным горным троллем и мерил нервными шагами палату. – Их превращали в немых свидетелей творившегося безумия? В кукол, в марионеток?!
– Всякое бывало, – я повела плечом, с трудом понимая, куда он клонит.
Единственное, что пока четко осознавала моя извилина: целовать меня тролль не планировал. А жаль. Мне очень хотелось вспомнить его вкус и сверить его с воспоминаниями. Убедиться, что это все было наяву.
– Вы не понимаете меня, да, княжна? – догадался он с неприятной насмешкой. – Больше никто не будет управлять моей жизнью. Ничто не заставит меня думать, что я чего-то хочу, если я не хочу. Доступно объяснил?