Но прямо сейчас слушала я исключительно слух про одну девушку с
нашего района, которая опозорила свою семью, переспав с мужчиной.
Теперь мама будет просить меня рассказывать о своих «секретах»,
чтобы избежать такой ситуации. Нет, она прям так и не спросит, а
будет шутливо намекать, пока я не обижусь. Всегда так происходит,
когда на свет рождается «правдивый» слух.
Она доверяет, но проверяет. Я понимаю ее, потому что мне самой
сложно держать свои желания под уздой, когда вокруг столько харама.
А один из них — Мерт.
Мерт, который ушел с какой-то Алисой, пока я тут сижу с его
родней.
Через некоторое время пришел дядя Мехмет — отец Мерта, мы
поздоровались и поздравили его, поскольку у него родился
племянник.
На столе были турецкие сладости: пахлава, щербет, лукум со
вкусом малины, жареные миндали, фундук и кешью. Пахлава была такой
сладкой, что один кусочек требовал к себе внимания двух чашек чая.
Но и чай не отставал, потому что был горьким и темным.
Наверное, Гекче даже не пробовала сладости, вероятно, всё еще на
диете «сто дней без сладкого». Или втайне успела насладиться их
изысканным вкусом.
После чая, мама и тетя Марьям заявили:
— Валлагьи, мы хотели бы пойти в мечеть и прибраться там, а вы
можете остаться дома и поболтать, как настоящие подружки.
Потом они переглянулись, лукаво улыбаясь, затем захихикали, как
маленькие дети, пока я смотрела на маму взглядом
«издеваешься?».
Однако я поборола себя и (не)искренне улыбнулась и перевела
взгляд на Гёкче, которая так же «искренне» улыбалась мне. Затем обе
тёти ушли, и остались мы и дядя Мехмет, который смотрел в телевизор
и одновременно читал газету.
Гёкче привлекла мое внимание сказав:
— Собирайся, мы идем на халяльную тусу.
— Чего? — спросила я.
— Мы идем на тусу, — просто повторила она, не разъяснив свои
слова в полной мере.
Я закатила глаза и повторила вопрос:
— Чего?
— Да блин, на тусу.
— Нет, — покачала я головой. — Даже если халяльная, нет-нет.
Она долго смотрела на меня, словно не могла поверить, что кто-то
может отказаться от посещения шумных вечеринок. Затем, прочистив
горло и разминая шею, произнесла:
— Там будет Али.
— Что? — спросила я и резко встала, тем самым привлекая внимание
дяди Мехмета. — Простите.
Рядом с ним дремала Айна, которой было пять лет. Сестра Мерта и
Гёкче. Она подняла голову и непонимающе посмотрела в нашу сторону,
пока я, сжав губы в тонкую линию, молчала.