— Да, — согласился я. — Но Жаргал очень честолюбивый. Как я
понял, он метит на место Нугая. И он сделает всё возможное, чтобы
показать себя с лучшей стороны перед остальными советниками и
приближёнными Нугая. Мол, смотрите, какой я благородный и честный,
всегда держу слово, даже если дал его дайчину, к которому у меня
есть счёты.
— Ты действительно в это веришь? — со скепсисом в голосе спросил
Акамир.
— Да, — кивнул я.
— А вот я как-то сомневаюсь. Нам бы начинать искать союзников, а
не настраивать против себя всех окружающих. И тем более тех, кто
имеет силу и вес.
— Акамир, — я проникновенно посмотрел на приятеля, — пойми, они
считаются с нами, только потому, что мы приносим пользу и доказали
свою силу. Мы никогда не станем для них равными, какие бы знаки
внимания они нам не оказывали. Да, Нугай помог нам возвыситься, но
он сделал так, потому что он преследует какие-то свои, неизвестные
нам, цели. Либо у него не было другого выхода. Как тогда при защите
крепости. А, ну, ещё у нас неплохо получается добывать духовные
камни. У монголов с этим, почему-то, всё не так гладко.
— Надоело мне тут, Ян, — тяжело вздохнул, через несколько минут
тишины, Акамир. — На родину охота.
— Понимаю, — кивнул я.
— Понимаешь? — горько усмехнулся он. — Ты же, вроде как, дома.
Разве нет?
— И да, и нет. Мой дом, он намного дальше, на север. Все эти
люди, которых мы встречаем, они же для меня такие же чужие, как и
для тебя. Земля? Я тут никогда не был. Я вообще не выезжал дальше
земель своего клана. Да на Руси больше мест посетил, чем здесь. Но
и там я не свой. Выходит, что нет у меня своего места, — с какой-то
злостью, непонятно на кого, в конце добавил я.
— Ян, — Акамир умудрился дотянуться до меня и слегка толкнуть в
плечо, — зря ты так говоришь. Для меня ты свой. Да и для Макса. Для
всех нас. Ты же земли наши защищал. А то, что родился в другом
месте, так это… это не важно.
— Спасибо, Акамир, — хрипло произнёс я в ответ.
Несмотря на слова приятеля, я прекрасно понимал, что всё немного
по-другому. Да, земли русов могли стать мне домом. Когда-то, но не
сейчас. Я как никогда был близок к тому, чтобы вернуться на свои
бывшие земли и забрать их обратно себе. Вопрос только в том, что я
буду делать, когда достигну цели?
Если быть до конца откровенным, хотя бы с самим собой, то я
просто не представлял что будет, после того, как я отомщу. От одной
мысли об этом, у меня всё внутри сжималось холодным комом. Может
быть поэтому я так сильно ищу сражений? Ведь в бою все лишние мысли
просто испаряются из моей головы, словно роса, под жарким утренним
солнцем. Там всё просто и понятно. Есть свои и чужие. Там либо ты,
либо тебя. Стоит же мне задуматься о будущем, то я словно натыкаюсь
на высокую стену, которую не в силах преодолеть.