Кириенко закинул ногу на ногу. Его блестящие черные туфли были абсолютно чистыми, словно его перенесли на руках из машины прямо кабинет.
– Как много нам открытий чудных…, – Кириенко не закончив цитату неожиданно замолчал и несколько секунд внимательно изучал Подгорного. Макс почувствовал себя неуютно под пристальным немигающим взглядом.
– Максим, можно я буду называть вас по имени? Так вот Максим, если Вы вдруг попадете в эту пресловутую высшую лигу, то Вы сильно удивитесь. Многое, что со стороны выглядит черным или квадратным, при взгляде так сказать изнутри, неожиданно оказывается не то чтобы белым и пушистым, – он щелкнул пальцами, подбирая слова.
– Мягким и бежевым, – усмехнулся Макс и пояснил удивленному Кириленко, – у меня гелендваген. Идеально под этот пример подходит.
– Почему бы и нет? – согласился Петр Михайлович.
– А не так давно я с Сергиевичем общался, губернатором нашим, тот тоже убеждал меня, что мир не такой как мне кажется.
– Сергиевич? Толковый кстати парень, – и о Вас, Максим отзывался очень хорошо. Так вот, дам Вам молодой человек совет – не спешите судить и делать выводы. Святых нет нигде, разве что в Писании. Люди, стоящие на верхних ступенях власти тоже всего лишь люди. У них есть свои слабости и недостатки, но есть и достоинства. Задача нынешних курсов как раз и выявить ваш потенциал как в плане достоинств, так и изъянов. Ваши скептицизм, кстати, можно отнести как к первому, так и ко второму, – Кириленко встал, заканчивая беседу. Максим тоже поднялся, – смотря кто будет оценивать. Не у всех такие, скажем так широкие взгляды, как у меня.
Открылась входная дверь и в кабинет без стука вошла молодая девушка лет двадцати. Увидев Кириленко, девушка как ни странно совершенно не смутилась, наоборот подскочила к нему и громко чмокнула в подставленную щеку.
– Познакомьтесь Максим, это моя дочь, Наташа, – немного смутившись, представил девицу Кириленко. – Тоже посещает курсы, так сказать на внеконкурсной основе.
Наташа хихикнула и протянула Максиму руку. Он осторожно пожал ее. Девушка хихикнула еще раз.
– Не бойтесь, не раздавите, я не стеклянная. Вы у папы в группе? Если будет придираться, скажите мне, все решим, – она повернулась к отцу. – Ты скоро? Поедем где-нибудь пообедаем.
Кириленко поднес к глазам руку с часами, нахмурился.