Теперь, когда он находился в самом сердце Норвежских гор, вдали от привычного мира, полного соблазнов и сладкого дурмана, ему хотелось верить, что все еще можно изменить. Ведь рядом с ним были люди, готовые поддержать его и помочь. За эту услугу Эрик был готов заплатить любую цену.
Комната, в которой он остановился, находилась напротив лестницы и когда-то принадлежала Якобу. Так сказал Румос, когда провожал его сюда ночью. Эрик так устал, что не стал спорить, а утром, толком не оглядевшись, спустился вниз в поисках старика. Он остановился у окна и посмотрел вдаль. За забором расстилалась выщербленная горной породой холмистая равнина. Одним краем она упиралась в лесную чащу, а другим обрывалась крутой скалой к Волчьему озеру.
- Медвежий лог, - пробормотал Эрик, не отрывая глаз от темно-зеленого бушующего пятна на горизонте.
Он представил домики Сольворна, разбросанные, словно разноцветные детские кубики, по берегу озера, и в очередной раз попробовал представить - каково это жить вдали от людей в укрытом горами поместье. Якоб Хансен выбрал его по вполне понятным причинам - он не любил людей, как, вероятно, и они не любили его. Только двое из них, Бри и Румос, каким-то образом смогли все это время находиться рядом с ним. И даже теперь, когда хозяина не стало, они продолжают ухаживать за домом и имуществом, будто ничего не случилось.
В комнате деда до сегодняшней ночи Эрик был лишь однажды, в день своего приезда. Якоб сам привел его сюда и, легко подняв, поставил на подоконник.
- Что ты видишь, мальчик? - спросил он, придерживая его за локти.
- Лес...
- Это Медвежий лог. - Дыхание деда пошевелило волосы на его затылке.
- Потому что там водятся медведи? - Эрик прижал нос к стеклу и скосил глаза, рассматривая пасущихся внизу лошадей.
Стальные пальцы Якоба впились в его плечи, причиняя боль.
- Что ты видишь, Эрик?! - повторил старый Хансен и несколько раз тряхнул его. - Смотри внимательнее!
- Я вижу лошадей... - прошептал Эрик, едва сдерживая слезы. Ему было неуютно в этом доме. И страшно от того, что его окружали непонятные и незнакомые вещи...
...Эрик вздрогнул. Голос деда вновь всплыл в его памяти так отчетливо, что по телу пробежала дрожь. Он вгляделся вдаль, мучительно напрягая глаза. Минуту смотрел, не понимая, что именно он должен был тогда увидеть.