Остальные разбрелись по развалинам в поисках Темных тварей. У
них было чем заняться в когда-то процветающем, а теперь занесенном
песками Хордвике.
В месте, где все и началось.
...Но лорд Маркус Аттиус Корвин не увидел того, как один из
патруля нашел в песке возле колонны пеструю продолговатую штуку.
Недоуменно покрутил ее в руках, после чего сунул в нагрудный
карман.
__________
Как думаете, что именно он нашел?
:-)
Глава 2
«И пришел в Хордвик Аль-Бенгази, величайший маг всех времен
и народов. И вступил он на центральную площадь, как раз возле
Храмов Верховного Бога-Громовержца, Великой Матери и Драконьих
Предков.
И молвил он… Обрушился со страшными ругательствами на
драконов, упрекая их в высокомерии и гордыни.
Но драконы высокомерно промолчали, слишком гордые, чтобы
ответить на обидные слова.
И тогда заявил Аль-Бенгази, что в его силах все изменить. С
этого самого дня никто больше не скажет, что людские маги слабы,
потому что с его помощью они обретут немыслимую мощь и тоже
отрастят себе крылья.
Тогда не выдержали уже драконы. Возмущенные, они явились к
главе города, потребовав у того справедливости.
И он их послушал. Приказал немедленно остановить
Аль-Бенгази; схватить его и бросить в темницу за подобные
речи.
Но последователи Аль-Бенгази не пропустили городскую стражу.
Ценой своей жизни они удерживали магов, воинов и драконов, позволяя
своему учителю закончить ритуал.
…И вспыхнули алым светом начертанные Аль-Бенгази линии, на
которые пролилась жертвенная кровь. И прозвучали слова молитвы,
сорвавшиеся с его уст, после чего основы мира потрясло сильнейшее
заклинание, которое до этого видели разве что Боги.
Именно в этом месте - в Хордвике, на главной площади между
тремя Храмами, как раз у подножия статуи Отца-Основателя, все и
началось…»
Хроники Хордвика, 5067 г от Сотворения
Мира.
***
Иногда я приходила в себя. Возвращалась в реальный мир из того
места, где боли не существовало.
На короткие минуты обретала сознание, о чем тотчас же жалела -
потому что мое тело колотило в лихорадке, конечности скручивали
страшные судороги, а сильнейшая боль разрывала внутренности.
Тогда я отталкивала чужую руку с кружкой от своих губ, потому
что седовласый старик со встревоженным лицом пытался меня напоить.
Твердил, склоняясь к моему уху, что без воды мне нельзя, и без воды
я пропаду.