— Опасность — это опасность. Хорошо, — Блохин оценивающе
посмотрел на Полину, — у меня нет времени искать другие
решения.
Профессор выглянул в коридор, осмотрелся и закрыл дверь. Не
просто закрыл, а всунул ножку стула между ручек, чтобы снаружи не
могли войти. Полина смотрела за его действиями с растущим
удивлением и легкой боязнью.
— Только не вздумай думать, что я старый бабник, — предупредил
Блохин. — За свою честь можешь не беспокоится, здесь она никому не
нужна.
— Да я… да мне и не думалось ничего такого.
— Да, брось. Я ваши девичьи реакции уже давно изучил. Но сейчас
не об этом. Пойдем со мной.
Блохин завел Полину в лабораторию. Здесь девушка бывала много
раз на практических занятиях. Вдоль стен лаборатории расположились
шкафы с заспиртованными мозгами животных и людей. Посередине,
стояли столы с оборудованием для диагностики мозга. На них студенты
просвечивали содержимое своих черепных коробок. Блохин провел
студентку к столу, до которого он не допускал никого раньше.
Студенты поговаривали, что профессор проверяет за ним только свой
мозг, и не желает к нему допускать иных, чтобы не сбить
настройку.
— Садись, — мягко сказал профессор.
Полина готова была поклясться, что никогда не слышала таких
добродушных ноток в его голосе во время занятий.
— Вы хотите просветить мне голову? — спросила она, усаживаясь в
удобное кресло.
— Громова, я хочу сбросить тебе в память всю свою работу,
собранную за многие годы.
— А Сеть для этого не подходит? — удивилась Полина.
В ней места хватало под всё и даже больше.
— Я не доверяю Сети. Она не умеет хранить тайны.
Полине показалось, что профессор шутит, или его разбил
старческий маразм. В Сети применялось шифрование данных такое, что
ни один суперкомпьютер не мог его взломать за целый век.
— У тебя слишком наивное представление о современном мире. Тебе
кажется, что сейчас наступила эра благоденствия, когда все проблемы
человека на себя взял искусственный интеллект, всезнающий и ничего
не забывающий.
— Как-то так. Мне это кажется удобным. Страшно представить, если
бы мы жили так, как мне рассказывала бабушка. Еду готовили сами,
работали, кем придется, болели, диагнозы ставили неправильные,
денег не хватало.
— Согласен, решение бытовых проблем избавило нас от многих
забот. Но у всего есть и обратная сторона. Мы размягчаемся, мы как
будто засыпаем под убаюкивающей заботой Сети. — Профессор в это
время ставил перед Полиной странный прибор. — И не всех это
устраивает. Природа не терпит пустоты. Есть и не согласные с такой
организацией общества.