А вот лопату у меня очередной раз отобрали, пытаясь сделать ее
одновременно более дорогой и более удобной. Пока получалось плохо.
Я сбивала в кровь ладони от драгоценных камней или натирала мозоли
от бархата на ручке.
Короче говоря, Каньер выполнил свою угрозу и, пока большая часть
стихийников земли скрывали под серым слоем камня алмазные стены
университета, с оставшимися отстроил отдельно стоящее женское
общежитие с видом на кладбище.
Опущу, как были «рады» девушки тому, что теперь на занятия идти
не теплыми коридорами, а через улицу. Даже вспоминать не хочется,
как раздосадованы были юноши тем, что к подружкам теперь надо
бегать по улице под взглядом никогда не спящего лича. Стоило
догадаться, что общежитие с видом на кладбище было вовсе не для
меня! Просто именно это место идеально просматривалось из башни,
где обосновался лич.
Кстати, Каньер оказался просто помешан на башнях. В общежитии он
сделал целых три и расселил нас подальше. У Клементины и Софи башни
были по бокам, а моя — самая толстая и обширная внутри, возвышалась
по центру. И там шагу нельзя было ступить среди всяких древностей и
дорогих безделушек. И еще слуги. Слугами просто кишела башня. Во
дворце они были такими незаметными, в куда более компактной башне
им это не удавалось.
В общем, я продержалась неделю. А потом заявилась к Софи с
одеялом и подушкой. Софи уже ждала меня. Она зевала и терла глаза,
шепотом ругая какую-то совершенно нам незнакомую ведьму. Чтобы
случайно не попасть под закон о верности короне.
А все потому, что, пока я ползла открытыми переходами из башни в
башню через первый этаж, слуги уже внесли Софи мою кровать. Так что
сюрприза не вышло. Вдвоем мы прожили недолго. У Клементины в башне
ужасно дуло — по-моему, дело в том, что Каньер недолюбливал
инквизиторов, и однажды вечером она поскреблась к нам, когда мы
пили чай, щедро разбавленный чем-то волшебно вкусным. Таким
вкусным, что мы обе были достаточно добры, чтобы пустить
Клементину.
Эта хитроумная выдра явилась с моим бывшим женихом, который
втащил ее кровать — будто она точно была уверена в нашем согласии!
С тех пор прошел уже месяц учебы, наступили настоящие зимние
холода, и мы в общем-то не жалели, что съехались в одну башню.
Кроме вот таких моментов, когда Клементина начинала строить из себя
посла враждебного государства, как я теперь говорила, чтобы не
произносить «заноза в заднице».