— Ты черствый чурбан, Ванечка, — выдает Ася, а моя бровь сама собой взлетает вверх, и я смотрю на девушку вопросительно.
— Ванечка?
— Пф, это не уменьшительно-ласкательное обращение, не обольщайся. Скорее пренебрежительное.
— Ну что ж, Асенька, — делаю акцент на ее имени, — пояснительную бригаду мне насчет чурбана.
— Я вчера тебе предлагала секс.
— Намекала.
— Не придирайся к словам, смысл-то ясен.
— И как это связано с характеристикой, которую ты дала мне сегодня?
Ася закатывает глаза и отпивает сок, уже не кривясь. Возвращает стакан на место и смотрит на меня, склонив голову набок.
— Другой бы уже повелся и трахнул меня раз пятнадцать.
— Не преувеличивай мужских достижений. Максимум десяток, и то, если бы не побрезговал кувыркаться с полумертвым телом.
— Побрезговал бы? — переспрашивает она, как будто не верит, что я на самом деле произнес это вслух.
— Именно, — кивнув, отвечаю я. — Ась, ну ты уже большая девочка, хоть и сильно избалованная. Давай будем честны. Ты очень сексуальная и привлекательная. — Она распрямляет плечи и смотрит на меня так, словно пытается сказать: «Я же говорила». — И я, конечно, как всякий нормальный мужчина, это отметил. Но секса у нас не будет.
Ася сплетает пальцы в замок и, поставив локти на стол, упирается в ладони подбородком, с интересом меня разглядывая. Ну нет. Она же не из тех, кто должен добиться своего любыми способами и отказ воспринимают как вызов? Судя по взгляду, именно из тех. Но самое странное и пугающее во всем этом, что меня это не отпугивает, а, наоборот, заводит. Внутри вибрирует азарт, сердце начинает качать кровь быстрее. Кажется, мой мозг воспринимает все это как охоту двух хищников друг на друга.
— Почему это? — Ася разжимает пальцы и начинает играть с вилкой, лежащей на тарелке. — Ты ведь ничего не теряешь, как и я. Мы оба хотим секса. В смысле, я догадываюсь, что ты хочешь. А еще ты подтвердил, что хочешь меня, так что все сходится.
— Тебе не с кем заняться сексом?
— О, пруд пруди кандидатов.
— Но ты почему-то хочешь меня. Это потому, что я отказываюсь? Для тебя это дело чести — затащить меня в постель? — я ухмыляюсь.
— Тебе не кажется, что в нашем диалоге как-то неправильно сейчас распределены роли?
— Кажется, но разве я могу тебя остановить?
Она делает вид, что задумалась, а потом решительно качает головой.