- Можно отвечу на заданный вопрос позднее? Извините, мне пора.
Спасибо Вам за всё, – и мужчина, словно ошпаренный выскочил из
квартиры.
- Он много испытал, но остался человеком, - дверь на кухню
открылась и оттуда вышла Наталья. – Простите, Александр, мы всё
слышали. Вы ведь говорили в голос, не шептались. Что касается этого
мужчины… Нам он назвался Леонидом. Так, лишь по имени, называют
всех доставщиков, ничего в этом странного нет. Что касается его
образования – за плечами, как Вы выразились, у него минимум
институт. Скорее всего, был преподавателем. Проскальзывали такие…
своеобразные обороты. Специализация - историк. Как вариант -
искусствовед.
- И на чём основываются подобные выводы?
Нет, что девочки прекрасные аналитики, подготовленные на самом
высоком уровне, я знал, да и отец девочек этого не скрывал, но что
бы вот так, с ходу определить уровень образования и
специализацию?
- На днях после рынка вместе с ним прошли до магазина на
Коломенской, так он словно проснулся от долгого сна – по пути
рассказывал о домах, мимо которых мы шли. Называл фамилии
архитекторов, годы постройки, кто из знаменитостей там жил. Мы
словно побывали на экскурсии, настолько интересно рассказывал. А
под конец, подойдя к нашему дому, замолчал, вновь спрятался в своей
раковине. По-моему, даже испугался, что показал нам, кто есть на
самом деле.
* * *
Очередным утром, разместившись в удобном кресле, я, взглянув на
календарь, что лежал под стеклом на столе, осознал, что сегодня
ровно месяц, как живу в другом мире. Кажется, что здесь уже
давным-давно, но если взглянуть иначе - время пролетело незаметно.
Было чувство, будто ещё вчера отец, уходя, закрыл за собой дверь в
мой мир. Да. За этот месяц я так и не мог назвать Русь своим даже
вторым домом. Вроде бы всё было привычно, практически неотличимо от
дома, но дом – это дом, хотя ТАМ меня никто не ждал. Самые близкие
уже давно покинули мир живых, а товарищи, друзья…
- «Первых было много, а вот вторых. Тех, с кем сблизился,
тоже почти не осталось, потому что в слово «друг» я, наверное,
вкладывал очень много смысла. Их и было-то на одной руке сосчитать,
но именно что было. Поэтому, если вернусь, надо рассчитывать только
на себя. Забавно. Употребил «если», а не КОГДА вернусь. А чего
удивляться, ведь прогресса в обучении нет от слова вообще. Ну да,
«глотаю» по две книги в три дня. Строго по списку, что оставил
отец. Осталось всего десять. Максимум неделя, а что дальше? Чего
себя обманывать, надеясь на прорыв, когда вообще не понимаю принцип
обучения. Мне бы поймать ниточку, за которую можно держаться, вот
тогда бы и размотал клубок. А у меня, кроме каши в голове от
нагромождения информации, ничего нет. Вот пару дней назад ради
интереса повторил порядок выдвижения книг, который использовал
отец. Не поверил его словам, что код меняется. И через пару минут
убедился, что система не работает. Попробовал иначе, но почти сразу
опустил в бессилии руки. Полтора десятка книг, выдвигаемых или
сдвигаемых, это ж сколько возможных вариантов? Тем более, как мне
показалось, в этой шараде могут участвовать и другие книги.
Необязательно именно те, к которым прикасался отец. Постоял перед
шкафом, и впервые мне захотелось просто заорать во весь голос. От
досады. От злости на самого себя. И от безысходности. Оставаться
здесь до конца жизни? Я скорее умру от тоски, зная, что ТАМ у меня
остались незаконченными дела. Оставить как есть? Жениться, создать
семью и наслаждаться тем, что просто живёшь? Увы, для меня это
слишком мало».