- Пришел в себя? – услышал я за
спиной знакомый голос.
Через мгновение в луче фонарика
появился гувернер. Сказать, что я был удивлен, значит не сказать
ничего.
- Что происходит, Игнат Семенович? -
с трудом двигая челюстью, произнес я.
Он взял второй стул и, оседлав его,
разместился напротив.
- Я рассчитывал, что ты мне это
расскажешь, Тимофей Александрович, - тихо, но очень напряженно
сказал гувернер.
- Не понимаю, о чем ты? – я пожал
плечами.
- Брось, Тимофей, - Игнат раздраженно
сузил глаза. – Ты в одиночку завалил троих человек.
- Ну, это было уже не в первый раз,
ты же знаешь. Тогда у машины их тоже было трое.
- Но они не были магами. А против
мага, пусть самого низшего ранга у тебя шансов нет даже с вилами.
Он просто не подпустит. Тимофей, я жду объяснений.
Ну, вот надо выстоять против троих
противников и быть привязанным к стулу собственным гувернером!
Ситуация показалась мне настолько абсурдной, что я рассмеялся.
Игнат нахмурился. Что ж, придется
рассказывать правду. Не всю, конечно, лишь небольшую ее часть. В
конце концов, если нам еще много раз придется попадать в подобные
заварушки, истина всплывет наружу.
- Извини, Игнат Семенович, забавно
получилось. Даже не знаю, с чего начать. Помнишь, когда я решил
постричься?
- Допустим, - сухо ответил бывший
Тимохин опекун.
- Так вот, в то утро я проснулся и
почувствовал себя другим человеком, - шепотом поделился я,
подавшись вперед на столько, на сколько позволяли связанные сзади
руки. – Захотелось поменять жизнь полностью, достичь чего-то
большего. Словно открылся во мне какой-то внутренний потенциал.
Лицо Игната выражало кислый
скепсис.
- Но я обнаружил в себе не только
потенциал. Я проснулся магом! - дико вытаращив глаза, сообщил
я.
- Ты же всю жизнь был обычным
человеком?
- Ну откуда я могу знать? Может это
графская кровь с каким-то отложенным эффектом. Дядя мой вроде магом
был. Может и я тоже, просто способности во мне спали.
Вот, пусть теперь живет с этим
знанием, как может.
Игнат уткнулся лбом в скрещенные на
спинке стула руки и просидел так некоторое время.
- Почему не сказал? – спросил он, все
же подняв на меня взгляд.
- Мне кажется, я с тобой не в столь
доверительных отношениях, чтобы сообщать о каждом возмущении в
своем теле. Не привязал бы ты меня к стулу, так и не узнал бы
ничего. По крайней мере, пока.