– Какого хрена? – вкрадчиво поинтересовался я, включая свет.
Собственно, это надо было сделать сразу. – У нас что, кто-то
спортом решился заняться?
– Привет, Матвей, – выпорхнула в коридор Алена. – А, это – мои
вещи.
– Твои вещи? Что-то не помню сумок, когда ты сюда въезжала.
– Ну, я что-то из дома привезла, что-то докупила потом. И
вообще, чего это я должна оправдываться? Между прочим, за
прислужничество ты мне не платишь.
– За приспешничество, – поправил ее я. – Еще бы мне платить.
Живешь на всем готовом, аренда на мне…
– Вот значит как?! – в глазах Алены Николаевны, а сейчас
хотелось называть ее именно так, блеснули молнии. – То есть я ему
полностью быт организую, готовлю, стираю, полы мою, а он вон как
запел. Да жены столько не делают! Я, между прочим, вместо того,
чтобы заказать нормальный чемодан, купила дешевую сумку на
маркетплейсе. Все время только о тебе думаю, а ты вон как
заговорил. Спасибо тебе, Матвей, за благодарность!
Она даже издевательски поклонилась в пояс. Поэтому я и не стал
говорить, что стирает Гриша (как самый сообразительный и
разобравшийся в стиралке), полы моет Митя, а готовят они по
очереди. Однако какое-то здравое зерно в словах Алены было. При мне
эти охламоны подобным не занимались.
– Ладно, ладно, извини. А что это за звук? Словно труба в ванной
свистит.
– Свистит, но не труба. Черт твой с ума сходит. Я уже его и
ругала, и грозила, и даже просила, ни в какую.
«Просила» в устах Алены звучало действительно как крайняя мера.
Эдакое китайское предупреждение, после которого начинался ад и
Израиль.
Я прошел в проходную комнату, отведенную нечисти, и обнаружил
там Митю, который дудел в подаренную блок-флейту. Причем я знал,
что он неплохо нахватался за все время и мог исполнить сложную
увертюру или какой-нибудь музыкальный этюд. Но сейчас Митя просто
дудел, словно дебил, выдавая инфернальные звуки.
– Удивляюсь, как до сих пор соседи не сбежались, – недовольно
пробурчала в спину Алена.
Учитывая, что за все время в парадной я никого, кроме Лео, не
видел, могу предположить, что квартиры в этом доме ведомственные. В
смысле – принадлежали людям Князя. Поэтому если возможные соседи и
были, то они вполне себе понимали, кто здесь обитает.
– Митя, ты чего? – присел я к черту. – Что случилось?
Увидев меня, черт совсем расстроился. Мне показалось, что на его
глазах блеснули слезы.