Разные люди – разные судьбы, разные проблемы, и если где-то в центре Москвы в роскошной квартире Ая Кайгородская мучилась от осознания невозможности любить, то в спальном московском районе, в скромной типовой квартирке другая девушка мучилась из-за неразделенной любви.
«И как же ты дошла до такой жизни, Варенька?» – вздохнула Варвара Воеводина. После чего Варенька – умная девушка двадцати девяти лет от роду, химик по образованию и призванию, смешала свои химические знания, разочарования и обиды в смертельную смесь ядовитого порошка, который она собиралась вскоре выпить, так и не найдя ответа на вопрос: а как, собственно, она дошла до «такой жизни». Как дошла? Ну, вот так и дошла, так получилось. В жизни-то по-всякому случается, и если одни страдают от неспособности любить, замерзая в арктическом холоде своей души, как красавица Снежная королева Ая, то у некрасивой умницы Вареньки была другая проблема – она любила. Да как! Навзрыд, самозабвенно, до утраты инстинкта самосохранения, вот так гибельно любила Варенька своего Дмитрия. Можно сказать, что любовь к Дмитрию лишила умницу Вареньку – будущее научное светило, без пяти минут кандидата химических наук, всяческого разума.
…Судьба предначертала Вареньке Воеводиной стать химиком. Прадедушка Вари был известным химиком, Варины дед и отец посвятили себя химии, и Варина мама работала лаборантом на кафедре химии. Варваре вообще казалось, что у нее в роду вплоть до Адама с Евой все были химиками. Ну и какой у нее после этого оставался выбор? Особенно если учесть, что вместо сказок на ночь дедушка рассказывал ей истории о каждом элементе из таблицы Менделеева, о том, как его открывали и чем он примечателен.
В школе учителя называли Варю «девочка-край». Все у нее было как-то неровно: по гуманитарным предметам училась плохо, при этом по всем естественно-научным – недюжинные способности (учитель химии так вообще ее боялась, чувствуя, что уступает в знаниях этой странной, угрюмой девочке с желтыми волосами и вытянутым, «лошадиным» лицом). Одноклассники некрасивую, умную Варю прозвали Молекулой, частенько прикалывались над ней: «Слышь, Молекула, а че такое аш два о? А какая формула у спирта?» – и откровенно ее не любили.