То ли я перестаралась, то ли девочка
была настолько хрупкой, но своей помощью я ей сломала три ребра,
хорошо хоть лёгкие не повредила.
— А твари расходятся кругом, —
хмыкнул Павлик. — Кажется, они тебя упустили.
Хорошие новости, осталось только не
нарваться снова.
— Не смейте! Не трогайте! —
заметалась девочка в бреду, не приходя в себя, когда я подняла её
на руки.
— Вот мрази, — тихо заметил Павлуша,
оценивший реакцию девочки.
— Не спорю, — согласилась я. — Тут
выход есть? Или через лаз?
— Бей сюда, — ткнул пальцем Павлик в
стену и я ударила.
От души так пнула, усилив тело до
предела.
Не люблю, когда пытают и мучают
детей.
— Ох, ты ж божечки! — растерянно
воскликнула Поля, когда я с ноги отворила дверь в наши временные
апартаменты.
И нет, мы действительно жили в
приличных апартаментах, только под землёй и с мусоркой на входе.
Чего только в трущобах не найдёшь. А уж имея деньги и нужные
контакты и подавно. При желании можно было снять номера не хуже,
чем в Империале.
Наше пристанище было скромнее, к
чему нам вычурные интерьеры? Зато у нас имелась отдельная комната,
выделенная под лабораторию. Да и лаконичный стиль помещений мне
импонировал сильнее, чем демонстративная роскошь.
— Что с ней? Ты где её нашла? С
тобой-то что произошло? — не прекращая суетиться, спрашивала
кузина, пока я укладывала ношу на диван.
— Потом расскажу, — устало
отмахнулась я и растянулась на соседней кушетке.
— Ну и вонь, — протянула Поля, зажав
пальцами нос.
Малышку я укутала в бушлат, который
ввиду скромных размеров девочки, вмешал её всю, включая голые ноги.
И вот они оба — и девочка, и пальто, теперь источали такие ароматы
на все наши апартаменты, что даже мне хотелось разучиться
дышать.
— Ну да, не розами пахнет, —
согласилась я, но сил ещё и на купание ребёнка не было.
Подозреваю, что и я в тот момент
отнюдь не духами благоухала, но мне было плевать.
— Ты сама то живая? —
поинтересовалась Полина, взяв себя в руки, и протянула мне
энергетик.
Какая всё-таки умничка
предусмотрительная. А слова, так и пусть. Ну кудахчет она себе, ну
руками размахивает, но делу это мешает, так что пускай пар
спускает.
— Скоро буду, — честно ответила я. —
Как там Дима, уже выходил?
Этот сумасшедший алхимик уже третьи
сутки сидел в лаборатории и выходил только для посещения уборной.
Он и ел то только когда мы о нём вспоминали. О чём мы, кстати,
иногда и сами забывали. Ну не сиделки мы для одержимых учёных, что
уж теперь. Не помер и ладушки.