– Придется уходить задами, – вывел он двусмысленное заключение.
И сообщники выползли в заднюю дверь на кухню.
На улице их ожидала организованная встреча. Напротив входа в здание, прямо на дороге, удобно разместились двое: один лежал, раскинув ноги за ручным пулеметом на сошках, второй сидел, расправляя пулеметную ленту, тянувшуюся из деревянного ящика. Под прицелом был вход. Охранников куда-то сдуло. Сутуацией заправлял бравый швейцар в офицерской фуражке. Заложив за спину руки, он прохаживался позади расчета пулеметчиков.
Проезжая часть была перегорожена пластмассовыми дорожными блоками белого цвета, висели предупреждающие водителей красные фонари (по теме притона), имелся и знак объезда.
Плешивый с Зеленым прокрались вдоль каменного парапета набережной к стального цвета «мерседесу», стоящего в цепи запаркованных на стоянке автомашингостей праздника, и Плешивый, проскользнув за руль, рванул с места.
Сзади послышались ругательства и запоздалая очередь. Швейцар бился в бессильной злобе, смяв в кулаке фуражку. Образ его крупными мазками описывался стремлением вырвать на себе все волосы. Раздалось еще несколько хлопков выстрелов неизвестного происхождения и направления.
Следом за Плешивым и Зеленым из-за угла выскочил Коротких, и, воспользовавшись отвлечением бесноватого швейцара, бегущим кабаном откочевал на полусогнутых с линии огня к ближайшей подворотне, где его встретил блаженно радостный от созерцания столь близкой перестрелки Брюховец. Пистолет он сжимал в потной руке и огорчался только тем, что не смог лично поучаствовать.
Глава 4
Плешивый и Зеленый договариваются об ограблении банка
Солнечный свет полосами прорывался сквозь кремовые вертикальные жалюзи.
В просторной приемной ожидал всего один посетитель. В темно-сером безликом костюме. Этого, все же, оказалось достаточно для создания особой гнетущей атмосферы присутственного места с тихой вязкой духотой, запертой в четырех стенах. С прямой спиной посетитель сидел на диване, невыразительными глазами изучая картину на противоположной стене. Смотрел он на нее снизу вверх, исподлобья, не поднимая головы, стараясь не менять позы, принятой изначально. На полотне, посредством которого неизвестный художник-модернист пытался выразить истерзанное мироощущение, среди россыпи различно окрашенных геометрических фигур выделялась аморфная желтая клякса. Подумать было над чем.