Толчок.
– «Станция «Площадь Свободы».
Открываю глаза, через одну остановку мне выходить. Нужная мне станция располагается не в лучшем районе города, практически в промзоне, полуразваленной, одичавшей, как и местные собаки. Но за свои годы я видел многое, гораздо хуже этого.
Я успел поучаствовать в нескольких локальных войнах, получить два ранения и одну контузию.
Мне 33 года. Возраст Христа. Хотя я и не очень верующий, но сочетание цифр не запрещает мне проводить аналогии. Вот Лиза, наверняка, даже пошутила бы:
– Попробуй превратить воду в вино, и мы с тобой постоянно будем молодыми и пьяными.
Лиза. Если бы ты знала, чем я сейчас занимаюсь, шутила бы так? Разговаривала бы вообще со мной?
– Привезли ещё трёх, – протрещал голос в нательной рации.
– Чёрт, в день нельзя больше пятнадцати человек, для кого регламенты пишутся? – недовольно ответил я.
– У нас изменения в уставных документах, увеличен лимит до двадцати трёх. Спрос в наше время очень большой, начинаем.
– «Осторожно, двери закрываются, следующая…»
Очередной день, опять в метро. Если соединить все дни в один, то получится детская головоломка «найди пять отличий между картинками». Одно, может, два мелких ты найдёшь легко, остальные не найдутся вовсе: здесь их не существует в принципе. Закрываю глаза.
…жёлтое одуванчиковое поле. Ощущения такие же: лёгкость, спокойствие, только небо подёрнуто серой дымкой. От того и солнце не такое яркое. Я, по-прежнему, парю над полем. Впереди знакомый домик, он очень похож на рисунок с рекламы какой-нибудь строительной компании: крыша-треугольник, под ним окно, справа дверь. Силуэт похож на женщину, угадывается платье. Протягиваю руку.
Толчок.
– «Станция «Площадь Свободы»
Их всегда привозят в серых колпаках на лицах. Они не должны видеть моё лицо, а я их. Всё честно. Смотреть смерти в лицо, когда ты сам её позвал, страшно. Клиенты платят не за страх, а за свободу. Единственное – способ освобождения выбирает фирма-исполнитель, это одно из условий контракта. Наша фирма, как и многие, выбрала выстрел в голову. Для стопроцентного эффекта использовались только разрывные пули. Какая уж тут красота финала, мы берём исключительно гарантией на работу.
Сегодня был один, воскресенье. Как ни странно, в воскресенье всегда было мало людей. Грузный мужчина, видно под колпаком тяжёлое дыхание. Заметно: то ли молится, то ли просит всё отменить, но за толстым прозрачным стеклом мне ничего не слышно. Если ты сюда попал, назад дороги нет. Я направляю прицел механического ствола ровно по центру его головы. Щелчок. И всё. Следующий.