Элизабет снилось, как юное создание бродит в окрестностях особняка, омываемое дождем и обдуваемое ветрами. Как хрупкое тельце дрожит от холода и усталости. Как жалобно зовет на помощь в угрюмом безмолвии ночного сада. От этого мрачного видения лицо Элизабет то и дело искажала мучительная гримаса, а ночную тишину спальни нарушали стоны. В конечном итоге один из этих стонов и разбудил ее.
Очнувшись от дурного сна, Элизабет встала и зажгла лампу, посмотрела на часы, уже полночь. Присев на край кровати, она вспомнила сон, приложив ладони к лицу. Как раз в этот момент до нее донеслись какие-то непонятные звуки. Подняв голову Элизабет некоторое время прислушивалась. Шум дождя за окном мешал расслышать четче. Затем она встала, накинула халат и подошла к входной двери в спальню. Приложив ухо, девушка расслышала какой-то монотонный гул, он было где-то далеко, кажется на первом этаже, поэтому Элизабет осмелилась приоткрыть дверь. Звуки стали четче, это были голоса, человеческое пение. Сомнений не оставалось, на первом этаже поют люди.
– Это не могут быть мистер и миссис Фармер, они приедут только утром, – подумала Элизабет.
Было страшно, но проведя столько времени в этом доме и повидавши столько странных и необъяснимых явлений, девушка собрала всю храбрость и ступила за порог. Она решила узнать, откуда доносятся эти звуки.
Оказавшись в коридоре, Элизабет медленно пошла в сторону дубовой лестницы, стараясь делать каждый шаг беззвучным. Холод коридора с легкостью проникал под ее шелковый халат, поэтому ее и без того дрожащее от страха тело, дрожало еще сильнее, от пронизывающей осенней прохлады. Старая лампа в ее слабых замерзших пальцах отбрасывала тусклый дрожащий свет, скользящий по обветшалым деревянным панелям коридора. Наконец девушка достигла лестницы, держась за перила, она начала спускаться, вздрагивая почти на каждой ступени от протяжного скрипа старой лестницы. Ступив на паркетный пол холла, Элизабет прислушалась:
– Кажется звуки доносятся из галереи.
Приближаясь все ближе и ближе к источнику гула, сердце Элизабет забилось чаще. Наконец на пороге в галерею она застыла в ужасе от увиденного, все ее тело будто парализовало, широко открытые глаза напряженно с ужасом смотрели не моргая. Дверь в тайную комнату была распахнута, а из проема двери струился тусклый свет и мелькали какие-то длинные тени.