Элизабет подошла к распахнутому окну и попыталась закрыть его, но тщетно, тогда она стала искать защелку. Окно было маленьким и круглым и наконец, обнаружив задвижку она закрыла его. Ее внимание привлекла какая-то надпись, нацарапанная на раме, девушка поднесла лампу поближе и вдруг заметила промелькнувшее отражение кусочка белой ткани в окне. Элизабет резко обернулась, но за спиной ничего не было. Она испуганно воскликнула:
– Кто здесь?
Никто не ответил, лишь в глубине чердака, что-то зашуршало. Элизабет стало страшно, она быстро побежала по направлению к выходу и стала торопливо спускаться. Лестница раскачивалась, все больше и больше издавая длинный протяжный скрежет. Тем временем, на чердаке что-то застучало по полу. Дыхание Элизабет становилось все громче, ее нервы не выдерживали. Как только ее ноги коснулись пола, она изо всех сил побежала по коридору в спальню и захлопнула дверь.
Глава 4. День первый. Старые семейные альбомы
Элизабет проснулась около одиннадцати. Как только она открыла глаза, то сразу с ужасом вспомнила прошедшую ночь, а также что заснула она где-то в пять, когда уже светало. Может быть потому, что с первыми лучами утреннего солнце девушка почувствовала себя в большей безопасности или просто от изнеможения сон всё же настиг её. Она медленно и неохотно сползла с кровати, оделась и осторожно вышла за дверь.
Стоя в коридоре, она пару минут прислушивалась, а затем, убедившись, что все в порядке, отправилась на кухню. Если честно, придя на кухню, Элизабет не рассчитывала найти там запасы еды, но когда она открыла верхний шкафчик буфета, то изумилась добротой миссис Фармер. Он был доверху забит продуктами: консервами, печеньем, чаем, баночками с джемом и так далее. Во время завтрака Элизабет не могла избавиться от навязчивого желания изучить чердак. Так что после завтрака она отправилась именно туда.
Подойдя к лестнице Элизабет помедлила, затем переборола свой страх и ступила на первую ступеньку, лестница протяжно скрипнула и медленно начала раскачиваться. В отличии от прошлой ночи, когда вокруг был непроглядный мрак, сейчас Элизабет могла с ужасом наблюдать как парит над полом описывая вместе с лестницей плавные завитки и дуги. Она терялась в решении, что страшнее, болтаться на стальных тросах, словно безвольная марионетка в руках кукловода при свете дня или же рассекать холодный ночной воздух темного коридора в одной ночной сорочке среди ночи. Все же в темноте она не видела так угрожающе отдаляется пол, тогда как сейчас при свете дня при каждом взгляде вниз Элизабет охватывал панический страх сорваться и кубарем полететь с лестницы. А может быть даже упасть вместе с ней, в этом случае шансов на выживание точно бы не осталось, так как падая, лестница сложилась бы как распахнутый веер и погребла бы под собой хрупкое девичье тельце. Так рассуждая, ступенька за ступенькой, она добралась до самого верха.