Малеф хитро улыбнулся широкой пастью и заговорил:
– Смотри, Хелебор, это рыцарь, доспех его тяжел, как и его ноша, ведь нет ничего сложнее, чем быть рыцарем, – и он засмеялся, наполняя лес звуками. – Присмотрись к нему, мой мальчик, и избегай их при встрече, ведь не видать им чести и достоинства, а все из-за черного рыцаря, что посеял вражду между нами, – теперь слова его раздавались злым рыком, что заставил Хелебора поежиться и уткнуться плотнее в мех зверя.
Малеф наклонился к лицу ребёнка низко своим и лизнул его розовую, слегка бледную нежную кожу щеки горячим шершавым языком, заставляя мальчика невольно засмеяться, и обнять волка сильнее пухлыми руками.
– Я расскажу тебе историю, Хелебор, что так любил в детстве, когда отец рассказывал нам возле убитого оленя после охоты. Эта история – чистая правда, и случилась она очень давно, в те времена, когда вечные снега растаяли после смерти дракона, когда люди забыли о своем бремени, а мы, волки, зализали свои раны. Это история о черном рыцаре, что был лишен своего статуса и знамени, что был изгнан из жарких пустынь.
Малеф положил голову на холодный и мягкий из-за мха камень и закрыл глаза, обдумывая то, с чего бы ему начать свой рассказ, а Хелебор лег рядом с волком, зарываясь в его теплую шкуру и наслаждаясь теплом и равномерным дыханием зверя.
– Черный рыцарь долго блуждал по жаркой пустыне; солнце обожгло его бледную светлую кожу, навсегда меняя её оттенок на черный, такой же черный, как и его душа. Он долго блуждал по городам и странам, но нигде ему не было места, завидев цвет его кожи, люди пугались его и выгоняли, и так повторялось из раза в раз. Нигде не было ему места, нигде он не чувствовал себя как дома, и это убивало его сердце и душу.
Так он и блуждал, словно живой скелет, пока не влюбился в прекрасную деву, что мельком увидел на рынке очередного города. Она была столь красива и юна, что не выдержал черный рыцарь и насильно похитил её, увозя далеко от родного дома. Девушка кричала и роняла на землю холодные мокрые слезы, но даже они не растопили его черное сердце, и, надругавшись над телом её, рыцарь осознал весь грех своего поступка. Осознание тяжелым бременем легло на него и, упав ей в ноги, он стал молить о прощении, но дева ненавидела его всем сердцем. Она ненавидела его черную кожу, его черные глаза и черные волосы, и тогда она возжелала шкуру северного волка, что жил далеко в холодных, снежных горах.