Я писал всё от руки. Не всегда всё шло гладко. Но это письмо от Ольги меня как-то стимулировало. Ведь это же так интересно прочитать то, что пережил другой человек.
И, как-то после возвращения из очередного рейса, я перенес все свои записи на компьютер. Вроде бы, всё стало получаться.
Бывало, годами я не притрагивался ни к тетради, ни к компьютеру. А, бывало, у меня всё писалось само собой. Всё зависело от настроения, в котором я находился, от близких и дорогих моему сердцу людей, врагов и сволочей, которые тоже встречались на моём пути.
Хотя я и не думаю, что кому-то это будет интересно, потому что даже мои дети без интереса относятся к моему желанию хоть что-то написать а, тем более, прочесть, написанное мной.
Порой, это было простое безразличие ко мне и моим переживаниям. А иногда, это делалось, как одолжение, когда они соглашались прочитать очередной мой рассказ.
Иногда от этого бывало даже обидно. Но, я же ни на что не претендую. Я только хочу, чтобы моя жизнь, мои переживания остались на бумаге и что бы кто-то прочёл их и понял меня.
И, если кто-то из моих внуков или правнуков, прочтёт это, то я ему буду за это благодарен.
Будильник радостно возвестил, что начался новый день.
От этого звона, Борзов проснулся, скинул с себя одеяло, и встал с кровати.
По привычке он посмотрел в иллюминатор. Яркое утреннее солнце заглядывало в спальню.
Судно было построено в Англии 27 лет назад, поэтому иллюминаторы в каюте старшего механика были круглые, с бронзовой окантовкой, такого диаметра, что только голова бы в них смогла пролезть. Это на современных судах они были квадратные, позволяющие любоваться океаном в полной его красе.
Голубое небо было без единой тучки. Бирюзово-синий океан равномерно катил валы зыби и «Леди Белла» отвечала ему лёгким покачиванием.
Слегка дрожа корпусом, она шла на северо-восток. Таким образом, по дуге большого круга был проложен ее курс до Перу.
Борзов прислушался к работе цилиндров главного двигателя. Они, были где-то там – внизу, но отвечали равномерными басовито-мягкими ударами. Хорошо! Не зря поработали на стоянке. Теперь на месяц точно гарантирована надёжная работа «Зульцера». А когда судно придёт в порт, двигатель будет вскрыт и осмотрен.
Осталось всего-то 20 дней идти до Кальяо.
А там, в порту, Борзов знал, где есть телефон. Он сразу же позвонит своей любимой женушке. Ведь целый месяц он не будет слышать ее голоса.