– Туда же, куда и ты, – лениво сказал Ядид и бросил воробьям остатки крошек, – на очки. Эффект простой – кто же в эту китайскую эру заподозрит в такой явной шпионской экипировке профессионального разведчика? Вот разве наш Филос способен предвосхищать события и попадаться на такие фонетические удочки, как Ход Зуми. Я припоминаю некоего француза Зуми, разработавшего шокирующий метод маскировки – его так и назвали «Ход Зуми» – позже он забылся, а вот наш пекинский супермен его каким-то образом откопал.
– Так ты знал об этом с самого начала? – обиделся Филос.
– Да нет, с тех пор, как ты его японцем назвал. Кстати, он такой же японец, как я индус.
– Но кто он тогда? – и Хетайрос ударил тростью по древнему камню.
– По национальности – не знаю. Но если бы вы попристальней посмотрели, когда у него упали очки, то увидели бы вполне голубые глаза.
– Да у него кожа жёлтая и нос, и волосы, у него даже зубы как у первосортного китайца! У него…
– С чем его и поздравь, – остановил Филоса Ядид, – ты минуту назад назвал его японцем, а теперь говоришь, что у него китайские зубы. Тебе нужно признать поражение.
– Признаю, – согласился Филос, – но я не знаю ни одного разведцентра, где смогли бы выковать такого виртуоза. А ты что думаешь?
Хетайрос чертил тростью по зёрнышкам песка. Он уже понял, что дело гораздо серьёзнее, чем международный шпионаж. И теперь прикидывал – стоит ли продолжать это путешествие и не лучше ли было бы резко изменить маршрут.
– По-моему, всё гораздо серьёзнее. Это был не человек. И нам нужно что-то придумать.
– Не говори чепухи! – возмутился Филос. – Кем ему быть, если не гомосапиенсом. Он оказался разумнее меня.
– То-то и оно, что разумнее. А кто может быть разумнее тебя?
– Действительно, – задумался Филос, – вроде бы некому.
– Так ты считаешь, что это…
– Да, Ядид, именно это я считаю. С тех пор, как мы вместе, я ощущаю его внимание. Я не хотел говорить, пока не было ничего явного, но сегодня именно такой случай. И по-моему, мы здесь уже ничего не сделаем. Придётся довольствоваться сегодняшним днём.
– Но у меня ничего нет! – вскричал Филос. – Я был занят болтовнёй с этим шпионом. Я ничего не успел!
– Не огорчайся, хватит и моего, да и у тебя, Ядид, что-нибудь найдётся?
– Да, – вздохнул Ядид, – китайские болванчики, два поэта, одна мелодия и кое-что по мелочам.