Сегедель почувствовала, что ее ноги стали словно ватные. Рядом с ней стояли Рогнеда, Манийза и еще несколько слуг. Все они словно онемели. Сегедель, почувствовав сильную жажду, подбежала к столу, где стоял кувшин с водой, и выпила прямо из горлышка. Потом, почувствовав, что силы покидают ее, направилась к дому, чтобы скрыться и прилечь в своей комнате. На улице уже было совсем темно.
Рогнеда, наконец, пришла в себя. Она подошла к Сегедель и взяла ее за руку.
– Дочка, я и правда, не ожидала от тебя такого, – сказала женщина. – Я первый раз тебя такой вижу! Рататуй, конечно, не подарок, но тебе надо быть благоразумной и уметь сдерживать себя. Я прекрасно понимаю тебя: ты не могла расстаться со своим любимым, хотела побыть с ним как можно дольше – так у всех влюбленных бывает! Но не нужно было говорить твоему брату таких слов! Он ведь может затаить зло и начать мстить!
Сегедель молчала, не зная, что возразить.
– Иди к себе в комнату, – велела ей Рогнеда. – Нойша, принеси еды для Сегедель и помоги ей переодеться – обратилась она к служанке. Та послушно кивнула.
– Я сейчас пойду к Рататую и постараюсь его успокоить, а потом приду к тебе, и мы обо всем поговорим, – добавила женщина. – Тебе еще нужно вымыться в бане перед праздником, слуги уже принесли воды и нагрели парильню.
Сегедель молча кивнула и скрылась в доме.
Через некоторое время к ней заглянула Рогнеда. Девушка уже переоделась, съела свой ужин, принесенный слугами, и прилегла на кровать. На ее столе горела свеча. Увидев мать, она встала. Рогнеда подошла к дочери и обняла ее.
– Я немного успокоила Рататуя, сказала ему, что у тебя есть жених, и что завтра он приедет просить твоей руки. Конечно же, я не сказала ему, кто он. Завтра вы будете официально обручены, и, я надеюсь, он смирится.
– Мама, но почему, почему он ревнует меня? – воскликнула Сегедель. – Он так смотрел на меня сегодня, что я испугалась! Как будто хотел изнасиловать.
Рогнеда тяжело вздохнула и взяла свою дочь за руки.
– Не хотела я раскрывать тебе эту тайну, Сегедель, но, видимо, придется это сделать. – Она подошла к дверному проему, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает, потом вновь села на кровать рядом с дочерью, и, приблизив голову к ее уху, тихо сказала:
– Рататуй тебе не родной брат, мы его усыновили.