Прочитав десяток цитат, я решил больше не мучить учителя,
который находился в предобморочном состоянии. В смысле, мы
закончили с грамматикой.
-Савва, дай Никитке напиться. А то он совсем квёлый, ещё
свалится без чувств.
-Ничего. Я его быстро подниму. У меня рука в этом деле набита, –
усмехнулся дядька, суя Зотову чашку с водой.
Тот вылакал жидкость одним глотком и перевёл на меня испуганный
взгляд.
-Сейчас мы займёмся наукой арифметикой. Сильно пытать тебя не
буду. Сначала прочитаешь мне таблицу Пифагора, иногда именуемую
счётом Виктория Аквитанского. Ты человек грамотный и наверняка
читал недавно изданное «Считание
удобное»[2]? – спрашиваю и еле сдерживаю
смех, – Затем займёмся сложением, умножением и делением. И можешь
идти дальше. Коли не разочаруешь меня, конечно.
-Не вели казнить, государь! Всё наветы и не виновен я! – вдруг
заорал Никитка, бухнувшись на колени, –Я…
-Заткнёшься и будешь выполнять приказ царский, – произношу тихо,
удивившись злобе в собственных словах, – Здесь я решаю, виновен ты
или стал жертвой наветов.
Глотая сопли, учитель влез на табурет. Вернее, это Савва затащил
его на место.
-Ладно, не будем терять время. Шесть умножить на четыре, –
начинаю новую моральную пытку.
Через двадцать минут беру исписанные листы, слегка заляпанные
кляксами. Сначала быстро проверяю задание по математике. Раздражают
буквы, которыми здесь принято считать. Неужели нельзя перейти на
индийские, которые ошибочно называют арабскими? Даже второклассник
из моего времени решил бы всё без ошибок. А ведь это учитель
царевича по математике!
Грустно вздыхаю и перехожу к диктанту. Хорошо обладать знаниями
Феди, который был одним из самых образованных людей России. Беру
карандаш и начинаю отмечать ошибки. Что я могу сказать? Ситуация не
просто печальная, а ужасная. Надо до конца убедиться в невежестве
Зотова и гнать его взашей. Нет, в целях профилактики посидит
немного в застенках.
-Ты ведь преподаёшь царевичу науку, именуемую географией? – не
обращая внимания на затрясшего головой Зотова, начинаю новый
экзамен.
Это не учитель, а невежда и проходимец. Интересно, Иоаким знал,
что Никитка – полный профан? Нет, библию он знает неплохо, по ней
они и учились с Петей читать. Вроде дело нужное, и для этого
времени это норма. Только Зотов оказался малограмотным, читающим по
слогам и пишущим безграмотно. Надо бы проверить чего там, у братца
с латынью и греческим, которые он начал изучать в начале года.
Пусть мы и решили отказаться от изучения мёртвых языков. Его второй
учитель – Афанасий Нестеров, человек достаточно грамотный. Но
теперь я буду проверять даже слуг.