До планёрки в обладминистрации оставалось ещё полчаса, поэтому я развернул презентацию на экране в его кабинете и уверено защитил проект. Гордился собой. Колька смотрел на меня с восторгом и поднимал большие пальцы вверх. И даже конкуренты из других отделов приуныли, потому что проект действительно вышел классным.
А Борисыч, напротив, постукивал по столу карандашом и явно пребывал в раздумьях.
– Как рабочая модель пойдёт, – наконец изрёк шеф, страшно картавя. – За неимением другой и времени.
– Рабочая? – осёкся я. – Почему не основная?
Он поднял на меня круглые глаза и сказал:
– Зайду издалека, но чтобы вы, дурни, поняли. Ответьте мне – кто такие архитекторы?
Мы с Колей переглянулись, у меня моментально включился режим отличника и перед глазами высветилась общеизвестная дефиниция… Уже, было, начал озвучивать её, но Борисыч перебил.
– Не, Елисей Петрович, по-писанному я и сам могу. Вы мне от души поведайте. От сердца, так сказать?
Я растерялся, честно признаваясь себе, что не очень понимаю, чего от меня хотят.
Борисыч продолжил сам:
– Архитектор – это художник! Творец! Демиург! – на каждом слове он пафосно воздевал руки вверх. – А значит и работы у него должны быть – шедевры! навека! А у вас что? Что это за мост? Где полёт? Где огонь, я вас спрашиваю? – он грохнул ладонью по столу так, что задрожали стаканы и бутылочки с минералкой. Шеф повернулся ко мне и начал: – Вот представьте себе, Елисей Петрович, юную хрупкую девушку, которая выгибается в страстном томлении. Её маленькие грудки смотрят острыми вершинками вверх, её волосы… Вы представили? – поинтересовался он.
Представил я. Представил, блин, на свою голову! Так, что пришлось вскакивать из-за стола и, под дружный гогот коллег, нестись в туалет…
Ну, Борисыч, ну, поэт хренов…
Ругался сквозь зубы, пытаясь погасить пожар в теле подручными средствами и холодной водой…
Когда, наконец, выполз к своему рабочему месту, шефа уже не было. Уехал в администрацию. С рабочей моделью раз другой нет.
А я – надел наушники, чтобы не слышать подколов и зубоскальства, и погрузился в работу. Старался поймать полёт и страсть…
А перед глазами рисовалось совершенно иное.
Светочка не выдиралась из моей головы, из сердца, из меня… Продолжала дурманить и сводить с ума…
Кое-как доработав день, направился домой, то бишь к тёте. Там у меня уютная комната, где можно запереться от всех и, наконец, забыться…