– А это, красавица, чтобы ты раз и навсегда запомнила: с терроризмом шутки плохи.
Ну, это я уж точно запомню. Намертво! Однако, как только я узнала, что моему боссу опасность уже не грозит, мысли потекли совсем в другом направлении…
– Ой, – спохватилась я и тоже посмотрела на часы, – а не могли бы вы выпустить его не сразу… хотя бы минут через десять. Если честно, не очень хотелось бы с ним сейчас встречаться. Думаю, он несколько… не в том расположении духа.
Полицейский негромко рассмеялся в гусеничные усы.
– Давай беги! Прячься, бывший секретарь.
Я уже собиралась в точности выполнить это распоряжение, когда железная дверь отворилась, и молодой человек в полицейской форме вывел из нее того, кого сейчас я больше всего боялась увидеть – Вячеслава Павловича.
Скрыться с места преступления не удалось. Я посмотрела на него и залепетала, путаясь в словах:
– Простите, пожалуйста, я… я… Я все объясню, я не хотела.
Синие глаза метали молнии, брови грозовой тучей сошлись на переносице, расчертив высокий лоб суровой вертикальной складкой. Босс был в гневе. И вообще напоминал какого-нибудь воинственного греческого бога, готового прямо сейчас спуститься с Олимпа и превратить в руины пару-тройку городов. Просто потому, что день не задался.
Он окинул меня тяжелым взглядом и сказал:
– Уйдите с глаз долой, Стрельцова! Иначе меня сейчас придется туда вернуть, и теперь уже за дело.
Мне не нужно было повторять. Выскочив из полицейского участка, я со скоростью ветра помчалась по улице, распугивая одиноких прохожих. Единственный вопрос, который меня волновал: выходить завтра на работу или уже не надо. На душе было невыразимо горько. Мне совсем не хотелось, чтобы босс думал обо мне плохо.
Я проснулась в самом мрачном расположении духа, ясно и четко осознав, что сходить на работу все-таки придется. Не хватало еще к списку моих прегрешений добавить прогул. А если даже и не прогул, если меня уже уволили… Все равно нужно забрать трудовую книжку, подписать обходной лист, или как там его называют, а может, даже вернуть аванс, который мне так и не удалось потратить на взятку.
Печально вздохнув, я поплелась собираться.
Звонкая трель расколола тишину, когда я уже вышла из квартиры и запирала дверь. Я дернулась, выронила ключи и, чертыхаясь, полезла в сумочку за телефоном. Меньше всего мне хотелось сейчас с кем-то разговаривать. Особенно с этим человеком… Отец.