Так, надо успокоиться и провести беседу с мелкой шантажисткой.
— Мне другие дяди сказали. Дочь, ты понимаешь, что сделал? Понимаешь, что так нельзя? — отмазываюсь поспешно, беру себя в руки и перехожу к главному, пока мы не дошли до дачи. — Ты только представь, если бы я молча пропала и ты бы не знала, где я, что со мной и когда вернусь — хорошо бы тебе было?
Малина надулась и сопит. Понятия не имею, раскаивается она или нет. У дочери и так характер не сахар, а недавно этот первый переходный возраст, похоже, начался. Очень не вовремя.
— Я не хочу быть Игорьевной, — упрямо выдаёт свою главную претензию дочь.
— Не Игорьевной, а Игоревной, я тебе сто раз говорила.
— Всё равно не хочу!
Как объяснить пятилетней девочке, что кроме «хочу» есть «надо»? Я тоже не хочу замуж за Игоря. Да я вообще не хочу замуж! Но для того, чтобы получить в ближайшем будущем свободу и финансовую независимость — надо. Но ведь про это ребёнку рассказывать не стоит. Неправильно это. И вообще, я надеюсь, что Малине никогда в жизни не придётся оказаться в подобной ситуации. Нам главное из дома её деда вырваться.
Мой отец — тяжёлый человек с домостроевским воспитанием, настоящий абьюзер, который умудряется держать в кулаке всю семью, состоящую из пяти женщин. Ну как держать…
Моя бабушка — мать отца — всю жизнь прожила с дедом, который был ещё хуже. Поэтому когда после смерти мужа она переехала в дом единственного сына, то вздохнула куда свободнее и даже не думает о чем-то с ним спорить.
Моя матушка тоже выдрессирована отцом смолоду и делает вид, что счастлива.
А моя сестра Дина — вот она умница. Она куда сильнее меня, а главное — хитрее. Она умеет приспособиться, затаиться и ждать своего часа. И моя дочь Лина…Эта сама кого хочешь построит. Она дедушкина звездочка, поэтому она не считается.
Поэтому остаюсь только я — паршивая овца, которая родила дочку неизвестно от кого и вообще позор семьи. Я отдуваюсь за всех. И все мои попытки взбунтоваться каждый раз выходят мне же боком.
В первый такой бунт я забеременела Малиной от первого встречного. Кстати, имя дочери — тоже бунт, отец хотел назвать её Татьяной. С Никитой я познакомилась на пляже в девятнадцать и переспала с ним назло отцу, чтобы не выходить замуж по его указке. Я не знала о Нике ничего. Даже фамилии. Он просто мне понравился и показался опытным мужчиной. А вот результат нашей случайной связи превзошёл все ожидания, когда через месяц тест на беременность показал две полоски.