Кот обиделся:
– Ты слышала? – возмущенно обратился он к Ариане. – И эта туда
же! Значит, меня в собственном доме оскорблять можно, а мне на
дверь никому указать нельзя?
Он завертелся на месте, повернулся спиной к присутствующим, сел
и уставился на падающий за окном снег.
- Если ты не продашь эту халупу и не последуешь моему совету –
можешь считать у тебя нет ни матери, ни сестры. Ты променяешь семью
на жалкий домишко и дурацкую кофейню. И мне будет совершенно
безразлично, что ты влачишь жалкое существование и перебиваешься с
хлеба на воду. Я тебя на порог не пущу, так и знай.
Матушка сердито поставила чашку на блюдце. Фарфор жалобно
зазвенел.
- Розалина, пошли, - кивнула она младшей дочери. – Ты еще очень
пожалеешь, что ослушалась меня, Ариана! – гневно подняла кверху
указательный палец матушка. – Одумаешься, да поздно будет. Даю тебе
последнюю возможность исправить свои ошибки. Жду тебя у нотариуса
завтра в полдень. Подпишешь передачу прав на дом и вернешься в лоно
семьи. Или не рассчитывай на мою помощь!
- Очень страшно! – Маркус проводил насмешливым взглядом
покидающих столовую метрессу Корр и Розалину.
Сердито хлопнула входная дверь, в буфете тонко и тревожно
зазвенела посуда.
- Не хорошо получилось, - вздохнула Ариана, убирая со стола.
- Что не хорошо? – искренне удивился Маркус. – Может, побежишь
за ними, вернешь, извинишься и согласишься продать все ради прихоти
твой матушки? Не повторяй ошибки своего отца. Он всю жизнь плясал
под дудку метрессы Корр. И что хорошего получилось? Ушел в мир иной
в расцвете лет, не выдержав капризов сварливой жены. Да и младшая
дочка не лучше мамаши. Твоя жизнь в твоих руках. И только тебе
принимать решения.
- Ты прав, - согласилась Ариана. – Но все-таки это моя
семья.
- Тут два варианта. Или ты возвращаешься к ним и батрачишь на
мамашу всю оставшуюся жизнь. И даже не надейся, что тебе позволят
выйти замуж, это все вранье. Ты матушке нужна в качестве горничной
«прими-подай». Или живешь так, как считаешь нужным, без оглядок на
вашу жадную семейку.
- Не надо меня уговаривать. Я уже все решила, - Ариана налила в
миску Маркуса молока и поставила на подоконник. – Но все равно
как-то нехорошо…
Кот поспешно развернулся, едва не сбив широким задом горшок с
геранью, устроился поудобнее и с аппетитом залакал молоко.