– Доча, а что случилось-то? –
спросила осторожно. – Ты давай, не бойся, выкладывай, как есть, мне
уже можно. Обойдёмся без «Скорой». Давай, давай, не стесняйся.
Влюбилась, что ли?
Светка помялась-помялась…
А Варвара заранее похолодела. Разом
нахлынула сотня страхов, не меньше. Господи, только не «это»! И не
«то», спаси и сохрани!
– Мам Варь, я… это… беременна, в
общем. На третьем месяце уже.
Дочь опустила глаза.
– Наверное, придётся академку брать.
Или уходить, смотря как дело пойдёт. Не ругайся, мам, я знаю, на
первом курсе рожать ужасно, но мы уж как-нибудь…
– Слава те, Господи, – с облегчением
выдохнула Варюха, прервав её блеянье. – И всего-то? Я уж думала –
онкология, она сейчас и молодых косит. Или в долги залезла, или
шантажирует кто… А с этой-то бедой справимся! Хоть мне и неохота в
сорок пять бабкой становиться – ничего, привыкну.
Светка похлопала ресницами в полном
обалдении.
– Мам Варь, ты что, серьёзно? И не…
Ругаться не будешь?
– Дурочка, – ласково ответила
Варвара. – Радоваться надо. И за тебя, и за меня, заодно; раз уж по
молодости не довелось с малышом повозиться, я на твоём своё доберу.
А хахаль, или бойфренд, по-нынешнему, жениться-то не собирается? Он
хоть знает о ребёнке-то?
И тут дочь её добила.
Выдохнув, как перед прыжком в воду,
она выдала:
– Знает, мам Варь. Мы, вообще-то, уже
месяц как женаты. Так получилось, прости. Сказать боялась.
«Ну, времена…»
Варвара Пална почувствовала себя
старой больной женщиной, измученной жизнью и воспоминаниями и
ничегошеньки не смыслящей в нынешних нравах. Подумать только,
раньше матерям боялись в «залёте» признаться, а нынче не решаются
мужа домой привести! Дожили.
– Вот, смотри, обручальное...
Дочь вытянула руку. На безымянном –
как и положено! – пальце сверкало чересчур чистыми и крупными
фианитами колечко в изысканной оправе, стилизованной под старину.
Впрочем, приглядевшись, Варвара усомнилась: стилизованное ли? А
ведь самое настоящее старинное, отливающее тусклой краснотой
червонного золота. У Вари в шкатулке сохранился пра-пра-прабабкин
венчальный перстень, красоты необыкновенной, с далёких времён, и
даже в чёрные времена не подымалась рука продать этакую диковинку и
память забытых предков.
Да и камушки в Светкином колечке при
близком рассмотрении показались явно не искусственными.