Торговец вином посмотрел на пьянчугу с презрением, а затем растёкся в доброжелательной улыбке перед паном Бржетиславом.
– Чего угодно, господин? Вина из Византии и Рима! Старые и молодые!
Бедолага подошёл к Бржетиславу и схватил его за рукав. Тот с отвращением отшатнулся от него.
– Опохмели меня, – хрипло произнёс пьянчуга, – хочешь, я для тебя за кружку хмельного кого жизни лишу?
– Уймись, Ульян, – вмешался торговец, – не смотрите на него, господин. Часто неумеренность превращает людей в скотов. Вот этот человек когда-то и впрямь был богат. Но никаких своих богатств он не может удержать.
– Ну что, – прохрипел Ульян, – опохмелишь? Разве ты не видишь, что я страдаю? Вот, хочешь, шапку возьми – лисья!
Бржетислав брезгливо посмотрел на протянутую ему шапку и с удивлением подумал: этот бедолага что, и впрямь думает, что я лису от козы не отличу?
– Так не лисья.
Ульян покрутил шапку в руках и надел обратно на голову.
– И что? Не видишь, как меня лихоманка трясёт? Коли не испью – сдохну. А я подыхать не хочу.
Бржетислав с испугом заметил, что пьянчуга сжимает кулаки. Такой может и побить. Ладно, подумал поляк, налью этому животному кружку. Я от этого не сильно обеднею. Заодно и пораспрошу его обо всём.
– Господин, – обратился пан Бржетислав к торговцу вином, – налей этому несчастному человеку кружку какого-нибудь не крепко дорогого пойла, а мне, пожалуй, дай испробовать вина, что ты с Рима привёз.
– Не бери то, что с Рима, – нагло влез в разговор Ульян, беря из рук торговца чару и разом опустошая её, – кислятина и потом от него голова кружится. Давай вон ещё одну. Видишь, господин платит.
Торговец вопросительно посмотрел на Бржетислава, а когда тот кивнул, налил Ульяну ещё одну кружку. Эту кружку тот пить залпом не стал, а принялся смаковать.
– Возьми лучше византийского вина, – со знанием дела произнёс Ульян, – я всегда его пью.
– Ты? – недоверчиво спросил пан Бржетислав. – Да ты хоть ведаешь, сколько такое вино стоит?
– Не, – беззаботно ответил Ульян, – я, когда у меня серебро в карманах есть, вообще ничего не ведаю. А ты, смотрю, не местный. Может, работка какая для меня имеется? Там, кого придушить или чего ещё?
Бржетислав расхохотался. Что о себе возомнил этот пьяный скот? Думает, что он может быть мне полезен! Да я, можно сказать, государственный муж, какой мне от него толк.