Саша и Алиска куда-то пропали окончательно, так что ей пришлось скромно сесть в углу вместе с Кириллом и принимать участие в общем веселье, когда уже нельзя было совсем отмазаться. Общаться с незнакомцами ей по большому счету не хотелось.
Но когда она потянулась к очередному кусочку шашлыка, опять почувствовала колющий, неприятный взгляд, и усилием воли заставила себя не оборачиваться. Кирилл в этот момент объяснял соседу, что значит слово «брандахлыстный», и девушка на несколько секунд оказалась предоставлена сама себе.
И вроде бы наелась, и сытая дремота немного разморила её, но почему она не может успокоиться? Вдоль позвоночника то и дело пробегал холодок, будто сигнализируя: недалеко опасность. Но заключалась ли она в полупьяном рыжем парне, который сидел недалеко от нее, или таилась где-то в округе – интуиция не говорила.
Нина протестовала, парни смеялись, Кирилл тоже втянулся в разговор, а брат Валеры, чьего имени она так и не знала, неотступно следил за нею. Каждый жест, каждое её движение не оставалось незамеченным. Марина поражалась своей чувствительности: её кожа как будто истончилась, и к ощущению слежки прибавились другие, не слишком приятные ощущения - то жмут бретельки платья, то перетягивает талию тонкий шов. Даже ткань, на тридцать процентов состоящая из синтетики, мешала ей. Она чувствовала искусственный состав, и ей было душно сидеть в нехём.
Её метания и полуиспуганный-полувопросительный взгляд не укрылись от Кирилла. Обычно индифферентный ко всему, сейчас он почему-то почувствовал потребность её спасти. Увести в такое место, чтобы она могла расслабиться и спокойно вздохнуть.
- Пойдём? – он кивнул на дом, и девушка улыбнулась ему, как спасителю.
Какой же классный! Она тут же забыла про недавние обиды и радостно вскочила. Сама бы она не посмела встать и пройти мимо этого брата. Сидит прямо на выходе из беседки. Как же его зовут?..
Они вышли наружу быстро, потому что компания заинтересовалась новым напитком, который Валера вытащил из-под полы. Марина с Кириллом почти не пили – значит, настаивать на их присутствии было бессмысленно.
Ощущение слежки, этого противного чужого присутствия не оставляло её до самой гостиной. Там они, наконец, встретили Алису и Александра.
Девушка сидела на диване, поджав под себя ноги. Парень что-то рассказывал, просил, чуть ли не умолял, но Алиса представляла собой невозмутимую каменную статую. Скорбную и недоступную.